Полуденский М. Петр Великий в Париже // Русский архив, 1865. – Изд. 2-е. – М., 1866. - Стб. 63-90.

ПЕТР ВЕЛИКИЙ В ПАРИЖЕ. (*)

В 1717 году Петр Великий предпринял второе путешествие по Европе, с намерением посетить и Францию. Еще незадолго до смерти Людовика XIV Петр изъявил желание приехать в Париж, но король отклонил это намерение: он был уже стар, болен, финансы государственные были так разстроены, что не позволяли ему блеснуть прежнею придворною пышностью, а к простым приемам Людовик XIV не привык. Семьнадцать месяцев после его смерти, честь принять Петра выпала на долю его преемника молодому Людовику XV, которому 15 Февраля 1717 года только минуло 8 лет. В этот день няньки передали молодаго короля после обычнаго медицинскаго осмотра, в добром здоровье, под мужской присмотр, для воспитания; регент принял короля от няньки герцогини Вентадур (Ventadour). Обряд этот совершился с некоторою торжественностью. По приезде в Париж, после свидания с королем, Петр писал к Меншикову, от 2 мая: «Объявляю вам, что я прибыл сюда апреля 26 благополучно и три дни с двора не съезжал для визитов и ныне начал, что надобно, смотреть. Едучи дорогою до Парижа видели в подлом народе бедность не малую. Король

(*) В № 5-м Еженедельнаго Прибавления к Русскому Инвалиду 1695 г, помещен перевод статьи Эдуарда де Бартелеми (из Revue Соntempornine), под заглавием: „Петр великий во Франции в 1716 году". Статья эта составлена по французским бумагам и мемуарам; помещаемая же нами здесь — преимущественно по источникам русским. П. Б.

матерой человек и гораздо стар летами, а именно семи лет, который был у меня и я у него» (¹).

В сущности не одно любопытство и жажда знаний привлекли Петра в Париж: цель его была расторгнуть союз Франции с Швецией и заключить союз с Людовиком XV; он хотел этим укрепить за собою завоеванныя им у Швеции владения, а Франции обезпечить условия утрехтскаго договора. Во все время пребывания Петра Великаго в Париже шли переговоры по этому вопросу, регент поручил вести их маршалу Тессе (Tesse), под руководством маршала Юкселла (Uxelles), президента совета иностранных дел. Царские министры предлагали: взаимную дружбу между обеими державами и союз, заключение оборонительнаго договора, коим царь и король Прусский гарантировали бы Франции баденский и утрехтский договоры, а Франция, с своей стороны, гарантировала бы царю одержанныя им над Швецией победы и что она не будет помогать Швеции, ни прямо, ни косвенно, деньгами или войском. На эти предложения маршал Тессе отвечал, что Франция готова заключить с Poccией дружественный союз, но в то же время она не может и не хочет нарушать заключенных с союзниками договоров, и так как у нея заключен уже подобный договор с Швецией, она может только обещать не возобновлять его. Гарантировать же победы иевозмож-

(¹) Дополн. к деян. Петра В. Голикова т. XI. стр. 396.

но, потому что успех оружия слишком непостоянен. На ответ маршала Тессе царские министры возражали, что никто не мешает Франции заключить с Poccией договор, упрочивающий за Францией утрехтский и баденский договоры, тем более, что царь русский, угрожая этим Франции, делает тем самым непрятное Римскому императору. Если же Франция затрудняется гарантировать победы России над Швецией, то Россия в этом не нуждается, но зато она желает, чтобы никто не мешал Русскому царю самому расправляться с Шведским королем и чтоб договор заключенный с Швецией был обращен к России, потому что система Европейского равновесия изленилась: Франция заключила с Швецией трактат, в то время, когда у Шведскаго короля были владения в Германии и союз с Швецией и другими германскими союзниками уравновешивал могущество Римскаго императора; теперь обстоятельства изменились: Франция потеряла своих германских союзников, Швеция, почти уничтоженная, не может быть более никакою помощию, влияние императора усилилось, и потому Россия предлагает Франции союз вместо Швеции и не только с собою, но и с Пруссией, без которой действовать нельзя. Польша будет сама просить примкнуться к этому союзу, и тогда не только что возстановится равновесие, зависевшее от Швеции, но соединенныя силы этих государств перевесят могущество Римскаго императора. Далее, эти предложения России не противоречат и заключенным договорам Франции с Англией и Голландией, в интересах которой ослабить власть Римскаго императора: Англия же так непостоянна и притом раздираемая внутренними раздорами, она может легко обмануть ожидания Франции: тогда Россия заменит и Швецию и Англию, но с тем, чтобы вспомоществования назначавшияся

Швеции, деньгами или войском, по окончании срока договора заключеннаго с Швецией, должны быть предназначены России (²).

На заключение союза Петр подписал в Париже, 8 Июня, полномочие барону Шафирову и тайным советникам Петру Толстому и князю Куракину. По случаю этих переговоров герцог Сен-Симон (Saint-Simon) пишет в своих записках следующее: «Ничто более сего не могло благоприятствовать нашей торговле и нашему весу на севере, в Германии и в целой Европе. В руках сего монарха находилась торговля Англии, а король Георг сильно его опасался из за своих германских владений. Голландии равно как и императору Римскому умел он внушить большое к себе уважение: одним словом безспорно то, что он был весьма важное лице в Европе и Азии, и что Франция много бы выиграла от теснаго с ним союза. Он не любил императора и желал мало по малу избавить нас от влияния Англии, и именно сей последней стране обязаны мы тем, что самым неприличным образом отвергли его предложения, деланныя нам еще долго после его отъезда. Тщетно настаивал я не раз по этому делу у регента, тщетно представлял я ему самые дельные и неопровергаемые доводы: он просто находился в обаянии от аббата Дюбуа, (Dubois), поддерживаемаго еще д'Эффиатом (d'Eff'iat), Канильяком (Canillac) и дюком де Ноайль (duc de Noailles). С тех пор уже неоднократно приходилось нам раскаяваться в последовании пагубным внушениям Аиглии и в безумном пренебрежении предлагаемых нам Россиею условий».

Приезд Петра Великаго в Париж возбудил всеобщее любопытство: газеты и журналы того времени, следившее за

(¹) Memoires du Merechal Tesse. T. II.

его путешествием по Европе, печатали отчет о каждом его действии.

Во Францию царь поехал из Остенде (Ostende); в Садкоте (Sadcote), Либуа (Libois) королевский камер-юнкер, приветствовал его от имени короля и регента, герцега Орлеанскаго. 21 апреля царь прибыл в Дюнкирхен (Dunquerque); тут, как и во всех городах, по которым он проезжал, его встречали с пушечной пальбой и со всеми почестями, которыя отдаются коронованным особам; из Дюнкирхена он выехал 25 апреля и ночевал в Кале (Calais), куда был прислан от короля для его встречи маркиз Нель (Nesle). 4-го мая Петр ночевал в Булони (Воulogne), 5-го в Аббевиле (Abbeville), 7 го числа прибыл въ Бомон (Beaumont), где его ожидал с королевскими каретами маршал Тессе, которому поручено было регентом состоять при русском царе во все время его пребывания в Париже. В 5 часов царь и Тессе, в сопровождении отряда гвардии, выехали из Бомона, обедали в деревне Эльбёв (Elboeuf), проехали чрез Сен-Дени (Saint-Denis) и в десятом часу вечера приехали в Париж и остановились в Лувре, в комнатах покойной вдовствующей королевы. Тут Петр пробыл с три четверти часа, посмотрел на два стола, накрытые на 60 человек, спросил хлеба и редьки, попробовал шести сортов вина, выпил два стакана пива, которое особенно любил, и отправился в дом Ледигиера (Lesdiguieres), принадлежавший маршалу Виллероа (Villeroi), в котором он должен был жить. Тщетно маршал Тессе упрашивал царя сесть за стол, уверяя, что король будет очень рад, если он проведет несколько дней в Лувре: Петр отказался и просил, чтобы его не стесняли в его действиях; повидимому, ему показалось помещение в Лувре слишком великолепным, и он уехал. В доме

Ледигиера встретил царя человек со свечкой; Петр взял из его рук свечку, прошел в спальню, остался недоволен приготовленною для него постелью и ушел спать в комнату своего деньщика, где лег на свою походную кровать. У ворот дома Ледигиера поставлен был почетный караул, состоявший из 50 человек Французской и Швейцарской гвардии под начальством поручика; восемь гвардейцев с одним офицером сопровождали царя, когда он выезжал. Содержание Петра и его свиты в Париже было на королевский счет и обходилось в день 1800 ливров.

На другое утро по приезде, Петр встал в пятом часу и принимал представлявшихся ему сановников, спрашивая чин и звание каждаго. Князь Куракин присутствовал при этом представлении в качестве переводчика. В тот же день: «Был у его царскаго величества Французской здешний регент Дук де Орлеан и за ним его гвардия, с визитом, где принят был изрядно» (³). У кареты, регента встретили четверо из свиты царя, а Петр принял его в передней и повел во внутренния комнаты, идя по левую сторону регента; но так как в комнате, в которой они сели, было много посторонних, то царь пригласил регента в свой кабинета; тут они целовались несколько раз и сели; князь Куракин стоял возле них и переводил их речи; совещание продолжалось полчаса, оба остались весьма довольны друг другом; герцог Орлеанский был пленен умом Петра. Свидетели сравнивают это свидание с свиданием Аннибала и Сципиона, которые разстались преисполненные друг к другу взаимным удивлением.

(³) Выписка эта и следующия за нею заимствованы из Юрнала путешествия Петра Великаго 1717 года, изданнаго II отдел. собствен. Е. И. В. канцелярии.

«В 29 день апреля (10 мая), его королевское величество Людовик