Четыре анекдота об императоре Александре I / Сообщ. Г.П. Надхиным // Исторический вестник, 1880. – Т. 2. - № 5.

Четыре анекдота об императоре Александре I / Сообщ. Г.П. Надхиным // Исторический вестник, 1880. – Т. 2. - № 5. – С. 205-208.

Четыре анекдота об императоре Александре I.

Император Александр Павлович, как известно, в своих путешествиях по России, обыкновенно ездил в военном сюртуке без эполет, без знаков отличия, без всяких внешних указаний на его высокое досто-

206

инство. Такой скромный наряд придавал ему наружность простаго русскаго офицера. Государь этим любил иногда пользоваться—не раз принимал на себя роль частнаго человека, где не знали его лично, отчего происходили под-час забавныя приключения. Я слышал и передаю здесь четыре анекдота в подобном роде.

Действие их происходило в Новороссийском крае.

Вскоре по приезде в Таганрог, Государь делая раз утреннюю прогулку, неузнанный, пришел на рынок... На рынке украинский хлебороб продавал кавуны (арбузы) своего баштана.

— Что стоит воз арбузов? спросил государь.

— Коповик (полтинник).

Государь пришел в удивление от обилия плодов юга и от того контраста, какой представлялся между тамошними и петербургскими ценами: в Петербурге в то время один арбуз продавался зачастую по двадцати пяти рублей, а здесь целый воз пятьдесят копеек! Желая поощрить туземную производительность, которая так скромно окупалась, государь купил воз арбузов и велел их везти к себе.

— А куда их вам, пане? спросил малоросс.

— А вот я укажу, сказал Александр Павлович и пошел впереди воза, а приблизясь к дворцу сел на воз, и так подъехал к крыльцу. Часовые отдали ему честь, придворные встрепенулись, засуетились. Государыня увидела в окно и, разсмеявшисъ, замахала ему приветливо платком. Тут только мужичек узнал, что это сам царь.

— Ну, спасибо, мой друг, и за арбузы, и за то, что подвез меня до дому, сказал Александр Павлович; деньги я тебе вышлю,—и ушел.

Еще не успел продавец арбузов опомниться от этого, как снова был изумлен и обрадован: ему вынесли от царя—цесарку, т. е. двух-сотную ассигнацию того времени, которая имела пестрый вид на подобие цесарской курицы.

II.

Во время одного путешествия Александру Павловичу вздумалось пройтись пешком; он вышел из экипажа, кажется, с князем Волконским; экипажу велел ехать сзади, а сам пошел по дороге. В полуверсте от дороги виднелась деревенька. Государь зашел в крестьянскую хату-мазанку напиться воды. Хозяйка была старушка-вдова; в избушке, не смотря на крестьянскую бедность, во всем был порядок, везде чистота: пол, хоть и земляной, доведен старанием до цельности черепка; печь, расписанная разными цветнымн глинами, образа убраны были живыми цветами; все веяло свежестью и манило к отдыху. Государь сел на лавке у стола, и попросил пить. Хозяйка подала только-что принесенной колодезной воды и, подавая, присовокупила радушное малоросское приветствие: „здоровы пейте!"— Когда государь и Волконский, простясь с хозяйкой уходили, Волконский, отдавая ей мелкую ассигнацию, сказал:

— Ну, помни, матушка, у тебя царь был сегодня в гостях.

— Царь, сам царь! только и могла ответить старуха, и долго смотрела ему в след, пока он не скрылся из виду, а потом, вбежавши в избу, очертила место на скамейке, где сидел государь, мелом, а очертивши, взяла буравчик—и ну сверлить на том месте дырочки и набила на нем колышков. С тех пор она никому не позволяла сидеть на том месте.

207

— Это место святое! тут сам царь, сам Александр Павлович сидел, говорила она простодушно, и такой запрет налагала она до самой

своей смерти.

III.

На пути к Херсону Александр Павлович заехал отдохнуть в один помещичий дом; его встретила хозяйка-помещица. Она приняла государя за простаго офицера. Дама была очень грустна и в разговоре высказала досаду на мужа.

— Вот, жаловалась она, муж мой уехал в Херсон; там нынче ждут государя, хотел посмотреть государя; мне также приятно бы было видеть царя, но я, сколько его ни просила, он отказал: все толковал, что в Херсоне теперь теснота, съехалось много народа, гостинницы битком набиты, негде будет остановиться.

— Не огорчайтесь, сударыня, утешал ее Александр Павлович, случай может устроить так, что вы увидите государя, а ваш супруг нет.

— Как так?

— Да вот рекомендуюсь, я сам государь.

Дама само-собой пришла в изумление и была в восторге.

Прошло несколько дней. Государь посетил Херсон и уехал. Приехал и муж помещицы домой; он был очень не в духе.

— Что видел императора? спросила жена.

— Нет, отвечал муж, и представь, милая, я не могу понять, за что ко мне такая немилость его величества, тогда как я полагал, что он даже не знает и о моем существовании. Когда приехал государь в Херсон—меня арестовали.

— Арестовали?

— Да. Правда, никаких других неприятностей мне не сделано, напротив, я отлично спал, ел, меня даже хорошо угощали, но выходить из комнаты поллциймейстера я не мог до тех пор, пока государь не уехал из Херсона, и это, сказали мне, сделано со мною так по высочайшему повелению. Просто сам себе не верю.

— А, понимаю, отвечала супруга, а я так видела государя,—и разсказала мужу о посещении государем их дома, и как он говорил ей: вы

увидите государя, а супруг ваш—нет.

IV.

Не знаю, на сколько это верно, но в южной России и настоящий анекдот выдавали как случай, бывший с Александром Павловичем:

Проездом через какое-то село государь зашел в волостное правление: там в полуденную пору никого не было, только сторож дремал в уголке. Александр Павлович присел тут на минуту. Вдруг является голова, узнав, что какой-то офицер зашел в сборную избу. Слухи носились в их селе, что государь будет проезжать в их местах, так голова пришел с мыслию: не удастся ли чего проведать об этом от проезжаго. Нет ничего уморительнее спеси зазнавшагося хохла. Голова увидел офицера в военном сюртуке, покрытом дорожною пылью. Вообразив себе по этому скромному костюму, что это какой-нибудь „невеличкий полупанок", подумал, что можно перед ним и почваниться.

— А какое дело пану требуется у нас? спросил он государя, надувшись и подымая нос.

208

— А ты кто такой? спросил Александр Павлович, улыбаясь; вероятно десятский?

— Бери выше! отвечал начальник волости.

— Ктож ты, сотский? сделал другой вопрос государь, едва удерживаяс от смеха.

— Бери выше.

— Писарь?

— Бери выше.

— Голова?

— А може буде и так, утвердил он, важно сделав кивок головой к правому плечу.

Не изменяя своей надутости, голова в свой черед спросил государя: — А ты, пане, кхо такой? поручик?

— Бери выше, отвечал государь.

— Капитан?

— Бери выше.

— Полковник?—и голова при этихъ словах сделал руки по швам.

— Бери выше.

— Янарал? спросил он уже трусливо.

— Бери выше.

— Батечко! так оцеж-то ты наш белый, наш восточный царь! завопил вдруг голова отчаянным голосом. О, прости ж, твое царское величество меня, дурня стараго,—и бросился к ногам государя.

Сообщено Г. П. Надхиным.