Ильченко Д. Трагический случай // Русский
архив, 1892. – Кн. 2. – Вып. 7. – С. 388-389.
ТРАГИЧЕСКИЙ СЛУЧАЙ.
В Февральской книжке
„Русскаго Архива" 1891 года помещен небольшой разсказ А. Корсунова, под
заглавием: „Трагический случай прошлаго века", в котором он передает
записанный отцом его случай, как дочь известнаго генерала Черткова, бывшаго
когда-то Азовскаго губернатора, сделалась невольной преступницей. Отец,
подозревавший дочь в тайных свиданиях с адъютантом его, явился однажды
неожиданно в комнату дочери, когда там был ея обожатель, и она, желая скрыть от
отца присутствие его, заперла его в сундук, где он и задохся, пока сидел у нея
отец. Это невольное преступление повело за собою другое: кучер, скрывший, по
уговору горничной, труп злополучнаго адъютанта и нагло потом эксплоатировавший
свою несчастную барышню, хваставший влиянием своим на нее, был заживо сожжен
ею, при помощи преданной ей горничной, в кабаке, вместе с пировавшими с ним
приятелями его, из желания избавиться от опаснаго свидетеля ея невольнаго
преступления. Автор разсказывает далее, что несчастная преступница, лишенная счастия
жизни и спокойствия совести, созналась императрице Екатерине II, которая,
во внимание к ея чистосердечному раскаяние, простила ее, повелев ей только
вступить в монастырь и молитвою искупить тяжкий грех свой. Заканчивая свой
разсказ, г. Корсунов выражает желание, чтобы кто-нибудь из читателей „Русскаго
Архива" в Екатеринославе занялся изложенным событием, порывшись в архиве
тамошняго Окружнаго Суда, где вероятно можно отыскать подробности этого
происшествия в делах за 1780 —1788 годы.
О происшествии этом не раз
упоминалось уже в печати в разное время, оно отчасти послужило и канвой для
повести графа Сальяса „Бригадирская Внучка". По времени оно приурочивалось
к царствование то Екатерины II, то Павла, то Александра
Благословеннаго, причем всякий раз указывалось и новое место действия его. Поэтому едва ли в архиве
Екатеринославскаго Окружнаго Суда нужно искать оффициальных подробностей этого
дела. Лет 20 тому назад, мы слышали этот разсказ от одной дряхлой старухи К. М.
Тимофеевой, которая передавала подробно обстоятельства этого события тоже со
слов отца своего, бывшаго помещика Полтавской губернии, служившаго под
начальством генерала, в семействе котораго случилось это несчастие. Отец ея
знал хорошо и этого генерала (фамилию его мы позабыли), и дочь его; но самое
событие, по словам ея, имело место в
Полтаве, в царствование императора Павла. В общем оба разсказа сходны между
собою, с тою лишь разницею, что, по словам Тимофеевой, тайна преступления
обнаружена была не самой преступницей, а попадьей, женой того священника,
которому на исповеди покаялась
преступница, мучимая угрызением совести. Священник, под строжайшим секретом,
передал об этом своей жене, а последняя разблаговестила
об этой тайне всем, тоже, вероятно, по секрету. Преступницу, конечно, судили и
приговорили, по лишении прав состояния, к каторжным работам; но когда доложили
об этом императору Павлу, то он, во внимание к заслугам убитаго горем отца
389
преступной дочери и к чистосердечному раскаянию
самой преступницы, вменил ей в наказание содержание в тюрьме и повелел в
монастыре искупить тяжкий грех свой; священник же, нарушивший тайну, поведанную
ему на духу, лишен сана, а горничная, уговорившая брата своего, кучера, скрыть
труп адъютанта и помогавшая потом барышне своей в поджоге кабака, сослана была
в Сибирь.
А. Дюма в разсказах своих
под заглавием: „Les crimes celebres",
тоже повествует об этом событии, называет даже и фамилию генерала,
командовавшаго войсками, расположенными в Полтавской губернии, какого-то
„Tchermayloff"-a (не Измайлов-ли?), и имена
всех остальных действующих лиц в этой драме; дочь генерала названа у него
как-то странно „Vaninca" (ея именем озаглавлен и самый разсказ об этом
событии). Действие этой драмы происходит у него в Петербурге, в царствование
императора Павла, в 1800—1801 годах. Подробности ея, равно как и точная
резолюция Павла по этому делу, заимствованы им, по его словам, из редкаго в
библиографическом отношении сочинения „Dupret de Saint-Maure", под заглавием „L'Ermite en Russie". В конце своего
разсказа Дюма приводит и подлинный текст резолюции императора Павла, переданный
им через руки самого отца преступной дочери графу Палену к исполнению. Вот в
чем заключалась эта резолюция.
„Le pope ayant viole ce qui doit rester inviolable, c'est-a-dire le
secret de la confession, sera exile en Siberie et dechu des fonctions du
sacerdoce. Sa femme ie suivra; elle est coupable pour n'avoir point respecte le
caractere d'un ministre de l'autel.
Annouschka, la femme de chambre, ira egalement en Siberie, pour n'avoir
pas averti son maitre de la conduite de sa fille.
Je conserve au general toute mon estime; je le plains et je m'afflige
avec lui du coup mortel qui vient de le frapper.
Quant a Vaninka, je ne connais aucune peine qu'on puisse lui infliger;
je ne vois en elle que la fille d'un brave militaire, dont la vie fut toute
consacree au service de son pays.
D'ailleurs, ce qu'il у a d'extraordinaire dans la
decouverte du crime semble placer la coupable hors de limites de ma severite:
c'est elle-meme que je charge de sa punition. Si j'ai bien compris ce
caractere, s'il lui restent quelques sentiments de dignite, son coeur et son
remords lui traceront la route queile doit suivre".
Павел I вручил
эту резолюцию несчастному отцу, для передачи гр. Палену, С.-Петербургскому
генерал-губернатору, и высочайшее повеление в точности было выполнено. „Vaninka"
тотчас же удалилась в монастырь, заключает свой разсказ А. Дюма, и в конце того
же года умерла, а отец ея был убит под Аустерлицем.
Что событие, о котором идет
речь, не плод досужей фантазии, а был несомненно, на это указывает и самое
тождество толкований его, исходящих из разных источников. Желательно было бы,
действительно, выяснить как имена действовавших лиц в этой семейной драме, так
и время и место действия ея.
Д. Ильченко.
Тамбов.
