Кирьяк Т.П. Потемкинский праздник 1791 года [в письме к И.М. Долгорукову 6-8 мая 1791 г.] // Русский архив, 1867. – [Изд. 2-е]. – М., 1698. – Стб. 673-694.

 

ПОТЕМКИНСКИЙ ПРАЗДНИК 1791 ГОДА (¹).

 

(Письмо в Москву.)

Петербург, 1791-го года Мая 6-го дня.

 

Ваше сиятелъство, милостивый государь мой князь Иван Михайлович! Милостивое и благосклонное письмо, коим вы с любезнейшею вашею супругою удостоить меня изволили, удостоверяя меня о вашем ко мне благорасположении, сугубит в сердце моем чувствительнейшую мою к вам привязанность и искреннее почтение. На cиe письмо я вам должен ответом. Давно намеревался я исполнить сей мой долг пред вами; но что мог я сказать достойнаго вашего внимания? Мне бы надлежало изъявить вам, сколь много чувствую вашу ко мне благосклонность и приязнь; но как все, что бы я ни сказал, не может сравниться с чувствованиями моими, то, заключив оныя в мое сердце, напишу вам лучше о здешних новостях,

(¹) За сообщение этого письма (в подлиннике) мы обязаны князю Александру Ивановичу Долгорукому, к отцу которого (известному нашему литературу) князю Ивану Михайловичу письмо писано. Писавший, Тимофей Прокофьевич Кирьяк, служил тогда инспектором классов в Смольном монастыре, где некогда воспитывалась супруга кн. И.М. Долгорукаго. К Росписи Смирдина, под №№ 3082 и 6309 означены изданные Кирьяком переводы сочинений Фридриха Великаго, именно «История моего времени», Спб. 1793, 8°, 2 ч. и «Оставшияся творения». Спб. 1189—1791. 8° 8 ч Хотя сведения о Потемкинском празднике собраны Я. К. Гротом в значительной полноте (Соч. Державина, т. 1, стр. 371 и д.); но это письмо представляет несколько новых подробностей. П. Б.

 

674

хотя впрочем и оныя ничего уже новаго для вас в себе не заключают. Важнейшая из них, и может быть приятнейшая, есть празднество, данное 28-го Апреля светлейшим князем Потемкиным- Таврическим в доме его близ Конной Гвардии. Первая мысль, которая, кажется, встретится при сем вашему сиятельству, есть сия: где было дать благородной публике и народу великолепное угощение, когда дом не только вовсе не убран, но ниже достроен, а что больше всего, когда для народа нет никакой площади, никакого места кроме улицы. Не дивитесь сему! Обыкновенному человеку трудно отвратить такия препятствия; но светлейшему князю ничто ни в чем преграды не полагает. Извините, ваше сиятельство, что я обременю вас несколько подробностями. Вам известно, в какое движение приведена была наша столица прибытием в нее преславнаго нашего Ироя (²). Вся знатность, богатые частные люди, даже богатые мещане, все со рвением друг пред другом старались угостить его, вменяя себе за славу принятие толь знаменитаго гостя. Всяк

(¹) Это был последний приезд Потемкина в Петербург. Он прибыл 28 Февраля 1791 г., в Пятницу, на первой неделе великаго поста (Зап. Храповицкаго, стр. 239). Poccия находилась в войне с Typциею и в самых напряженных отношениях к Прусии и Англии. Может быть, праздник был дан между прочим и для того, чтобы развлечь умы.

 

675

выискивал возможных для вкуса редкостей, и, кажется, презирал наилучшия вещи, если только они были всем общи и обыкновенны. Покупали стерлядей, одну по 100, 200, 300 р. и выше. Главнейшим у всех предметом при угощении была уха. Наперерыв старались сделать ее дороже, и, чтобы придать важности угощению, разглашали цену оныя до 5, 6 сот рублей и выше. Забавы и веселия соответствовали редкости случая. Редкой день проходил, чтобы кто не дал великолепнаго пира. Великой пост превратился в масленичные праздники. Нарушение святыни поражало умы людей благочестивых; но мудрые и просвещенные мира сего посмевались благочестию, считая оное грубым суеверием и заржавелою древностию. — Светлейший князь, из признательности ли к почестям, ему оказываемым, или дабы мысли людския занять сколько нибудь приятнейшими предметами, или что всего вероятнее, по свойству своему производить дела чрезвычайныя и чудесныя, восхотел и у себя сделать праздник. Для онаго назначен был преждеупомянутый не совсем достроенный дом его в соседстве нашем (³). Никто тут не предполагал ничего особливаго; ибо не было никакой причины к чрезвычайному торжеству. Но вдруг появилось в доме множество всяких художников и работников. Стали с поспешностию отделывать недоделанные покои, и оконченные украшать. Начали рас-

(³) Т. е. в соседстве с Смольным монастырем.

676

пространяться слухи о употребяемых на украшения издержках. В городе заказано было мастерам множество разных домашних уборов. Из   лавок   взято   на   прокат до двух   сот   люстр  и не мало больших    зеркал,   кроме   премногих, привезенных   из его собственных заводов.    От   придворной  конторы принято   триста   пуд   воску  заимообразно,   к коему   потом еще прибавлено слишком сто; не считая девяти или десяти   тысяч свеч, приготовляемо было больше двадцати тысяч шкаликов или стаканчиков с воском.   Завод  стеклянной  занят был   деланием    разноцветных и разнообразных   стеклянных  фонарей,   всяких   древесных   плодов, бус и прочих фигур. Видели пред домом    строющуюся    иллюминацию; слышали о угощении народном; знали о богатой ливреи, приготовляемой слишком   на сто   человек.   Цветущая юность дворянства начала учить кадриль. Сколь все cиe ни велико, но молва все еще несравненно увеличивала: ибо говорили, что в Петербурге и воску уже столько не нашлось, сколько для князя потребно, и что по почте послали за ним в Москву, увеличивая   цену   онаго   до   70  тысяч руб. и проч. и проч., что   и вы без сомнения слышали   и,  может  быть, в   гораздо    еще   чудообразнейшем виде.   По   течению   дела   видно, что великолепие   и   пышность   раждались по мере успеха   в оных; ибо расположение украшений  совсем   вид свой   переменило,   пока  доведено до окончания. Все cиe однакоже предвозвещало необыкновенное празднество,

677

и тем более поразительное, что никто не знал цели онаго;   да как и знать, когда   никакой   особливой  не было? Всепроницающие народные политики на верное полагали, что оно приготовляется    для   торжествования мира; но они, по обыкновению своему, обманулись. После многих догадок и заключений  услышали,   на последней недели   поста,   что князь   дает празднество в течение святыя недели и что народныя забавы  к оному присовокуплены   будут.   Никто   не мог сему верить,  потому что вовсе не было способнаго для оных места. Но скоро сделалось   cиe вероятным. Ваше  сиятельство   изволите   припомнить, что по улице к нашему обществу (⁴), противу самаго княжескаго дома, на левой руке, едучи к нам, находилось ветхое деревянное  строение, после котораго вдоль же   улицы продолжался    забор    до   маиорскаго конно-гвардейскаго   дома,   в   коем жил Михельсон.   Сей забор   загораживал развалины стараго строения. Пред самым праздником, когда все уже к окончанию приходило, повелел князь сделать площадь для народа. Повелению тотчас следовало исполнение.   Тотчас   дом срыт  до основания, забор отнят,   и немалое за оным  пространство   расчищено так, что можно было построить качели. В три дня увидели пред княжеским домом довольно пространную площадь,   в   конце   коея  построена деревянная стена,   дабы скрыть низкия и топкия места,   простирающаяся к реке   и забросанныя   щебнем и

(¹) Смольный монастырь долго назывался Обществом для воспитания благородных девиц.

678

бревнами стараго строения. Средину стены составлял небольшой полуциркуль. Пред нею сделано несколько ступеней, по коим восходили на небольшую площадку, простирающуюся чрез всю ея длину. Вся сия стена, разделена была расписанными столбами на многия ворота, из коих на крайних представлены были живописью занавесы, а прочие убиты ельником, коего верхушки и из за стеы видны по всей ея длине, что представляет в дали лес. По сторонам площади поставлены были качели от стены до дороги, от которой отделялись рогатками. Все было готово, и празднества непременно ожидали на святой неделе в четверг. Наступил и четверг; но сколь странно всем показалось, когда вместо празднества увидели совсем новыя работы. Хороший вид стены и площади закрывался от самой средины княжескаго дома деревянным домом, находившимся между двумя каменными флигелями в самом дворе. При том же сараи, конюшни, людския избы и проч. представляли в дворе неприятные виды. Князь повелел ничему не быть. В три дни все исчезло, и так изглаждено было, что и следов ничему не осталось. Тогда обнаружилась вся огромность здания. Двор явился чистый и пространной; из всего фасада видна была площадь, уготованная для народа; на месте бывшаго деревяннаго дома, воздвигнуты противу самаго главнаго входа триумфальныя ворота, украшенныя изображениями разных победоносных знаков и оружий; по обеим сторонам флиге-

679

лей, вместо решетки, которой тут по плану быть должно, сделана небольшая стена или ограда, убитая ельником. На ней выведены из дерева фигуры для иллюминации. Между тем как все cиe приготовлялось снаружи, внутри дома прибавлены многия украшения. Таким образом последние дни святыя недели протекли в приготовлениях. Общее было мнение, что празднество будет в день рождения императрицы, т. е. в понедельник на Фоминой недели; потом сказали во вторник и в пятницу; но в оба сии дни было только повторение кадрили и небольшие балы, какие обыкновенно в такие дни бывали, т. е. такие, в кои стол бывал на сто восемдесят и никогда не меньше как на сто курвертов; в кои одна уха стоила свыше тысячи рублей, ибо ею наполняли преогромную семи или осьми пудовую серебряную чашу: два человека стоя раздавали всему столу, и по раздаче оставалось ея еще для толикаго же числа гостей, словом, такие балы, кои всякой раз стоили до четырнадцати тысяч. Все cиe однакоже пишу по слухам и уверениям других.

Наконец для сего безпредметнаго торжества назначено 28-го Апреля. По причине многократных отлагательств никто сему не верил до получения билета, кои большею частию были раздаваемы в тот самой день по утру. По билетам приглашены были только первые пять классов и из низших лучшия фамилии; однакоже и без приглашения многие нашли способ веселиться и пиршествовать в сем маскараде. Утро

680

сего дня, после   продолжавшейся холодной  и отчасти снежной и дождливой погоды,   предвозвещало хорошее время; но скоро погода переменилась, Во весь день   шел дождь,  и холод был чувствительной.   С утра на площадке,  сделанной   у стены, расположены были для народа съестные припасы; но для питья никакого вина не было,   а только медовой  квас и простывший сбитень разставлен был в   небольших   кадках.   Стена же вся увешана была разными, к мужскому   одеянию   служащими,   вещами; как то:   сапогами, котами, онучами, лаптями,   шляпами,  кушаками и проч. всего куплено на три тысячи рублей, но и сему цену несравненно возвышают. Время для маскерада назначено   было   в 5 часов; однакоже народ   начал собираться почти с утра.   Разнесшийся   в  черни слух, что станут хватать в солдаты тех, которые что возмут из выставленных вещей, худая погода, работный день, и самая теснота места, все сии обстоятельства стечение народа уменьшили. Съезд господ начался в три часа. Сперва кареты ехали как обыкновенно, в один ряд; потом мало по малу  до того умножились, что в четыре   и пять рядов   пред княжеским домом стеснялись, и в 7-м еще часу вся улица, от княжескаго до Литейнаго дома, занята была идущими каретами.   Казалось,  что весь город стекался видеть cиe позорище. О множестве ехавших из того заключить можете,   что вся императорская   фамилия   принуждена   была останавливаться    на   дороге.   Многие, проехав мимо, возвращались домой

681

посторонними дорогами, а прочие оставались дожидать  народнаго угощения, не включая сюда приглашенных в маскерад. Между тем как зрители ожидали   народнаго   угощения, произошел довольно забавной случай. Для начатия онаго определено  было дать знак игранием  на трубах и не прежде как по прибытии императрицы. Прибытия ея ожидали в 5 часов, но уже проходил и седьмой, а она еще быть   не изволила.   Чернь, ожидавшая целой день  на дождливой погоде своего пира, с великим вниманием  и нетерпеливостию  ожидала знака.  Не много уже ждать оставалось, как вдруг   собака,  выбежавшая из  промежду  народа  на   площадь, все дело испортила. Не успела она появиться,  в ту минуту  стоявшие близ того места, где она показалась, закричали на нее и затопали. Cиe было знаком   к начатию  пира. Bсе со стремлением   кинулись   хватать, что было представлено. Прежде нежели  определенная стража  опамятовалась от изумления, все во мгновение ока было разорвано. Но многие дорого за сию ошибку заплатили. Караульные, наступивши на них всею силою, обратили в бегство. Солдаты прикладами, казаки плетьми, полицейския  трубами   заливными   в   такой страх привели чернь, что она опрометью бросилась назад,   давя друг друга. Вскоре опять   все утихло;  но как не чем уже было испорченнаго поправить, то и повелено было окончить начатое прежде прибытия императрицы.   Она изволила   прибыть  со всем царскому сану приличным великолепием после семи часов, и при

682

входе, быв встречена светлейшим князем, препровождена в галлерею. Здесь естественно следует описание всех украшений, какия око внимательнаго зрителя могло заметить в сем здании; но мне показалось сего не довольно. Не знав, известно ли вашему сиятельству самое расположение онаго, решился я отчасти и о сем упомянуть. Я предположил, что вы в нем никогда не бывали. Простите моей дерзости, и вооружитесь на несколько минут терпением прочитать слабое начертание того, что одним токмо разсматриванием ясно понять можно. Первой покой от главнаго входа, над коим находится надпись: От щедрот Великия Екатерины, так как преддверие всего здания, долгое время оставался без всякаго украшения. В нем находится трое дверей: по сторонам обыкновенные (сими входят в покои главнаго фасада, простирающиеся прямою линиею по обе стороны, до боковых флигелей); а противу самаго входа, великия, сводом выведенныя и столбами поддерживаемыя (на подобие царских врат в большой придворной церкви, если отнять самыя двери). Сии ведут в зал с куполом, представляющий некий род храма. Дабы придать великолепия как храму, так и самому преддверию онаго, князь дал повеление, на последней уже неделе, воздвигнуть пред сказанными вратами два огромные столба под красной мрамор. Cиe сделалось как-бы неким творческим духом. В самое короткое время воздвигнуты столбы в диаметре около двух аршин, вышиною несравнен-

683

но врата превосходящие, с позлащенными капителями, и вверху соединенные карнизом из такого же мрамора. На карнизе златыми буквами написано: Екатерине Великой. Самой храм или пантеон имеет фигуру квадрата с обрезанными углами, и только две главныя стены по правую и левую руку, другия же две стороны занимаются колоннами, поддерживающими неболыше хоры сводом. Как колонны, так и стены идут вверх только до половины высоты храма и оканчиваются широким вокруг карнизом. Далее возвышается оной сводом и самым куполом, который также отделяется от сводов болъшим карнизом. В сводах и в куполе окна. Стены сего пантеона и купол расписаны перспективною живописью, представляющею внутренность чертогов, и увешены гирляндами, к первому карнизу прикрепленными. Печки, по всем углам стояния, убраны китайскими сосудамя и фигурами. Все карнизы и окна уставлены различной величины и цвета стеклянными фонарями. На хорах, поддерживаемых первым рядом столбов от входа, устроен орган; а на противолежащей стороне для симетрии поставлен китайской комод, имеющий вид органа. Весь сей храм, быв освещен множеством разноцветных огней, представлял прекрасное зрелище. Отсюда чрез промежутки столбов, идущих в паралель первому ряду на противной стороне, входят в преогромную галлерею. Вшедшему представляется она в поперег по самой средине. В ширину кажется

684

небольше   имеет   как   7   сажен, длина же ея простирается не меньше как   на  30,   и с  обеих   сторон оканчивается овально. По обоим сим концам  находится  по  восьми больших и сверху по толикому же числу малых круглых окон (⁵). Как на том, так  и на другом конце сделано по небольшому возвышению от полу чрез всю ширину галлереи; оба сии возвышения загорожены балюстрадом. На левой руке от входа, все пространство   за оградой убито зеленым сукном, и вокруг стены под окнами лавки с подушками,  покрытыми тонким ситцом. Сей пространный, но непышный диван определен был  для  царской  фамилии  и первостепенной   знатности.    Противоположенное   же   возвышение   на  другом конце галлереи, сделанное амфитеатром,   для   певчих   и музыкантов. Вся сия галлерея поддерживается двумя огромными колонадами, простирающимися  чрез всю ея длину с обеих сторон до окон. Каждая заключает  в себе тридцать шесть столбов,   имеющих   в диаметре 2 аршина и стоящих   по два так, что чрез всю длину галлереи можно идти между ими в ряд двум человекам. Вверху   соединяются   они   повешенными   на голубых лентах   гирляндами, сплетенными из зелени и цветов.   Для освещения   сего пространнаго портика, кроме множества разноцветных  с воском  стаканчиков, разставленных  по карнизам и при гирляндах, повешено еще подле колонн,  паралельно   с оными,  трид-

(⁵) См. рисунок, приложенный к стр.  382-й  1-го тома сочинений Державина, изд. Я. К. Грота.

685

цать два люстра и по обоим концам галлереи по одному отменнаго искусства и величины, с органами внутри. Сии последние принадлежали некогда герцогине Кингстон. Сверх того между самыми колоннами находится тридцать два больших фонаря. Простенки между окнами снизу до верху покрыты большими стенными подсвечниками, сделанными, для большагo блеску, из белой жести на подобие солдатских султанчиков, если разделить их на две половинки. На каждом пере сверху, где оное маленько к нему загибается, приделана для свечи трубочка; весь же венчик увешан гранеными хрусталями, какие обыкновенно бывают на люстрах; а подле оных большие стеклянные сосуды разных цветов. Все cиe при освещении издавало блеск, глаза ослепляющий. В первой колоннаде, по обеим сторонам от входа из пантеона, сделано между колоннами по три ложи, кои снаружи убраны подзорами из белой и зеленой тафты с отменным вкусом; от подзоров вниз по столбам опускаются занавесы из такой же тафты, так что каждая ложа представляет с низу, если стать между столбами, прекрасный балдахин. Оныя определены были для знатных особ, более женскаго пола. Противолежащая же колоннада отделяет от галлереи сад, коего украшения еще блистательнее, ибо большая часть оных состоит из зеркал. По обоим концам сея колоннады, между последними двумя столбами, поставлены превеликия зеркала, увитыя зеленью и цветами. В них представляется троякая длина

686

оныя. В саду, противу самой средины галлереи, близ колоннады, воздвигнут род жертвенника об 8-ми вокруг стоящих столбах, имеющих в диаметре больше аршина и высотою своею равняющихся колоннам галлереи. Верх онаго сведен куполом, пол выслан серым мрамором. Среди сего олтаря, на подножии из краснаго мрамора, стоит образ Екатерины, изсеченный из чистейшаго белаго мрамора в рост человеческий, во образе божества, в длинном Римском одеянии. Вид ея обращен к галлереи; в одной руке держит скипетр, а другая, простертая положена на раскрытую книгу, лежащую на усеченном столбе. У ног ея рог изобилия, из коего сыплются ордены и деньги. На подножии златыми буквами начертана надпись: Матери отечества и мне премилосердой (Разбирая по граматике сии слова, не можно найти в них яснаго смысла, или может быть я один их не ясно понимаю). Столбы сего жертвенника также украшены вверху гирляндами, висящими на голубых лентах. От оных спускаются, до половины высоты столбов, венки, сплетенные из цветов, в средине коих повешены из разноцветнаго стекла сделанныя, граненыя и хрусталями унизанныя, лампадки. Столбы, по самой средине, также препоясаны цветами; и от пояса опускаются вокруг цепи из цветов. Сад, в разсуждении своего пространства, невелик, примерно можно положить в длину сажень 25, а в ширину 20; разделяется на десять куртин разной фигуры и величины.

687

Сверх того вокруг всей оранжереи посажены  деревья. Bсе сии куртины отделяются   одна от другой искривленными дорожками, начинающимися от жертвенника. Все они к средине сада возвышены, а к окнам и жертвеннику покаты, и вообще весь сад состоит из небольших пригорков, густо   усаженных   цитронными, померанцовыми   и   другими  подобными деревьями, из   коих   некоторыя   и плоды имеют; но на большой части деревьев плоды подделаны были из стекла, как-то: сливы, вишни и разных цветов виноград, коего целыя гроздия представлены сделанными из стекла, на подобие   оных, фонарями. Из среди сих куртин возвышаются подделанные    кедры,    кои    многолиственными   своими   верхами   поддерживают потолок; а без того оной, судя по пространству здания, не мог бы,   кажется,   держаться.   Дорожки, устланныя по краям дерном, также обращали   на  себе   зрение.   Все они усажены ананасами, арбузами и дынями   натуральнаго цвета, величины и  вида.   Листья   их   и  стебли   сделаны   из   жести,    а   самый   плод из   стекла; все   сии   плоды   имели в средине огонь. За жертвенником простирается   к   окнам оранжерейным   устланная дерном площадка, имеющая вид  трапеции,   и разделяющая   сад   на   две половины. Окна противу оныя вовсе заделаны с низу до   верха   зеркалами,   из   коих составлен грот. Cиe произведение воображения весьма удачно. Представьте себе трон, у стены   стоящий   и   открытый спереди. Вид сея блестящия пещеры имеет   великое сходство с

688

оным; вся внутренность его убрана зеленью   и   пятью   зеркалами,   из коих три идут снизу вверх около трех   сажень,   съужаясь   к   верху (сии наставныя);   а   двое  боковыя возвышаются    до   половины  высоты других зеркал. Сии последния, как сверху так и по краям, густо обложены   ельником   и   другою зеленью, и все соединения зеркал зеленью же заделаны; вместо шнуров и бахрамы, коими   обыкновенно   украшаются занавесы, здесь висят   гирлянды из цветов и плодов многоразличных. Внутри   сея   беседки   поставлен сосуд   из   белаго   мрамора;   вокруг лавки из зеленаго сафьяну,  и пол убит   зеленым   сукном.   Противу самаго входа в сей грот, в конце прежде упомянутой  площадки,  и по одной линии с мраморным образом императрицы, воздвигнута небольшая пирамида  из   желтаго   мрамора но мрамор   виден   токмо   по   краям, самая же средина, как на подножии, так   и  на пирамиде,   состоит из зеркал,   так  что  мрамор   составляет   токмо   рамы   оных.   К сей пирамиде восходят   тремя   ступеньками,   от   коих    подножие    возвышается кубом, аршина  в полтора; вставленныя    во   все   бока   зеркала обложены по краям хрустальною гранью;   а   в вернем краю повешены разным узором, так как ожерелья, хрустальные различной величины граненые камни. Самая пирамида стоит на   четырех по  углам   шариках, и пространство, отделяющее  ее от подножия, также увешано граненым хрусталем. К верху оныя, на каждой стороне, сделаны на зеркале про-

689

долговатые из разноцветных фольг венцы,  а на самой верхушке поставлен из разноцветных же, драгоценных или поддельных,  камней, точно не знаю, довольно великой вензель Екатерины. В несколъких шагах по   сторонам   грота,   дивана, беседки, как вам угодно,  противу коего находится пирамида, стоят в конце дорожек   превеликия зеркала, увитыя цветами,  зеленью и бусами отменной  величины,   кои  повышены как шнуры   на  занавесах.   Как сии зеркала, так и зеркала беседки и пирамиды, удвоя и утроя все предметы сада,   представляли   оной   необозримо-пространным.

Теперь обозрим, ваше сиятельство, хотя мимоходом покои, приготовленные для маскерада. Они разделяются на две половины и находятся за колоннадою, противоположенною саду. В первую вход от дивана, а во вторую от оркестра между столбами. Половина, от дивана начинающаяся, приуготовлена для принятия императорской фамилии. Первой покой убран картинами живописными, о коих работ судить не умею. Для человека, не знающаго цены оных, наиболее поразительно расположение; видно, что поспешая их разставлять, смотрели больше на форму, нежели на содержание. На стене, противоположенной первым дверям, видны картины мифологическаго содержания. Изображения на них прелестны. С одной стороны Леда, лежащая в страстном положении с Юпитером во образе лебедя; с другой нагая, красотою и стройностию тела ослепляющая дочь ея Диана; вверху Нимфы

690

или другия прекрасныя божества, купающияся в источнике. Занявшись толь пленительными предметами, не можно не удивиться, увидев образ Рождества Спасителя среди оных. На мраморном подзеркальном столике сего покоя, стоят пребогатые, некогда герцогини Кингстон принадлежавшие часы на золотом или бронзовом вызолоченном слоне, который при игрании курантов движет глазами, ушами и хвостом. Украшения оных вообще драгоценны. Говорят, что цена их 15 тысяч. Другой после сего покой убит предорогими обойными картинами священнаго содержания; всех их только три, по одной на каждой стене. Сколь они ни велики, но не покрывают всех стен; все пространство с боков, не занятое картинами, покрыто зеленою тафтою, сложенною мелкими складками с выпуклостию; складки имеют вид раздвоенной в длину палки. Пространство же между картинами и потолком, в ширину с аршин, убрано вокруг всего покоя подзором из зеленой и белой тафты с редким вкусом. Пол убит пребогатым ковром, сделанным a l'arabesque. Из сего покоя входят в тот ряд покоев, которой составляет первой и главной фасад. В первом покое, от оркестра, сделан пышной диван, занимающей большую половину онаго, из малиноваго штофа с белым подзором. Стены сея горницы выкрашены малиновою же краскою, и убраны хорошими и худыми эстампами, коих рамы обложены гирляндами и венками из цветов; другой покой ничего особли-

691

ваго не заключает, убран живописными картинами и стариннаго вкуса штофными, малиновыми мебелями. Из онаго входят в прежде объявленной ряд покоев; всех их от флигеля до флигеля десять. Самую средину составляет первой покой от главнаго входа. Длина же их всех вместе около 250 обыкновенных шагов. Левой ряд оных, разумея от входа, кончается театром, которой принадлежит уже к боковому флигелю на левой руке. Все сии главнаго фасада покои убраны на скорую руку живописными картинами и эстампами по раскрашенным стенам. Bсе двери и окна уставлены стаканчиками в два ряда. Под карнизами к потолку и в простенках окон выведены разные из дерева узоры, по которым также разставлены были разноцветные огни. Bсе покои, быв освещены, производили обворожительное действие. Самые же флигели не убраны; правой заключает кухни, а левой вовсе внутри не отделан.

Остается упомянуть о самом маскераде. Императрица первое всего изволила прийти в галлерею. Тут встречена кадрилью, выходившею из саду. С музыкою оныя соединялся громогласной хор. Кадриль одета была блистателънейшим образом. Каждый платья делал от себя. Кавалеры одеты были в испанскую одежду, а дамы в греческую. У дам как чалмы, так и платья богато вышиты золотом; пояса и ожерелья блистали драгоценными каменьями. Кадриль состояла из 24-х пар и разделялася на две колонны. Первую т. е. левую вел принц Виртемберг-

692

ский с фрейлиной Екатериною Петровною Протасовою (⁶), а за ними следовал  великий   князь   Александр Павлович с старшею Салтыковою (⁷); другую князь Голицын конной гвардии с графинею Брюсшею. А вторую пару составлял великий князь Константин Павлович со старшею Голицыною.   Танец   начинается  маршом, потом превращается в греческой, и весь продолжается не больше   четверти   часа.   В 8-м часов началось  театральное  представление. Между   тем,   как   оное  продолжалось, зажигали иллюминацию. Для сего, по уверению офицеров, бывших при сей должности,   употреблено 300 человек, и едва в полтора часа все зажечь   успели.   По окончании представления, при котором  я не был, императрица  со всею  свитою и публикою опять изволила прийти в галлерею, и ходить по саду и по всем покоям.   После  еще раз танцевали кадриль,    а    потом    обыкновенные контр-дансы.   В 11 часов начался ужин,   стол   был   накрыт более нежели   на пять   сот   приборов, и только для дам;   а кавалеры, не садясь, должны были дамам прислуживать. Лучшая  часть   онаго расположена в   театре.   На месте   самых явлений стол накрыт  для кадрили. Для прочей публике  в  партере, а императорская фамилия со свитою своею изволила кушать между партерою и сценою, на особливо приуготовленном столе, лицем к партере. Стол сей имел такой же вид, как и са-

(⁶) Впоследствии супругою гр. Ф.В. Растопчина. (⁷) Вероятно с гр. Прасковьею Ивановною, впоследствии Мятлевою, которой было тогда 19 лет от роду.

693

мая партера, т. е. амфитеатром; ибо оный сделан был на самых лавках, партеру составляющих, так что две лавки поставив ровно, покрывали доскою, которая и составляла стол. Таким образом, вся партера превратилась в узкия длинныя столики, за коими сидели так, как во время зрелища. Для освещения стола, поставлены были с огнем великия стеклянныя братины или чаши, расписанныя разными красками, от которых свет издавался всяких цветов. Из кавалеров сидели только принцы. Прочие должны были прислуживать дамам; но как многие утомлены были танцами, то, забыв и оставив своих дам, думали только об отдохновении, почему дамы весьма худо были угощаемы. Кроме стола в театральном зале, находилось множество малых столов в ближайших от онаго покоях, так что даже и кушанья для всех не достало. При столе не было наблюдаемо никакого порядка; одни вставали, другие садились; иные ели ходя, и cиe продолжалось. Для услуги хотя множество было придворных служителей, но во все более употреблялись ливрейные княжеские слуги, коими наряжены были гвардейские солдаты. Одних лакеев было 80; кроме оных 12 гусар, двенадцать егарей и четыре преогромных гайдука. У всех ливрея палевая с голубым, с серебрянным позументом. Отменны были гусарския платья. У гайдуков длинное польское или черкесское. Стол продолжался за пол-

694

ночь; после стола проиграл орган, и была вокальная и инструментальная музыка. Императрица, послушав мало, изволила отбыть со своею фамилиею, а публика веселилась до совершеннаго разсвета. По отбытии ея еще продолжалась музыка. Между прочим пели со всеми инструментами одну любимую князем и ныне всем городом Малороссийскую песню. В самом деле напев оныя весьма приятен. Я хотел было сообщить оную вашему сиятельству, но не могши достать музыки, оставил и самую песню; ибо слова оныя для неразумеющаго языка не весьма приятны. В саду на пруде приуготовлена была китайская шлюбка, и несколько других с тем, чтобы гребцы под начальством какого-то г-на надворнаго советника Митрофанова, пели гребецкия песни; но худая погода быть сему не дозволила.—Примите же, ваше сиятельство, cиe наскладное, но искренностию сопровождаемое начертание толь великолепнаго праздника за знак того глубокаго и непременнаго почтения, с каковым за честь поставляю себе быть всегда, ваше сиятельство, милостивый государь мой, вашим покорнейшим слугою

Тимофей Кирьяк.

1791-го года

Мая 8-го дня.

 

Целуя с глубоким подобострастием руки любезнейшей вашей супруги, приношу ей тем жертву моего искренняго и вечно непременнаго почтения. И любезнаго друга моего Павлушу стократно целую.