Воронцов С., Потемкин Г.А. [Письма к гр. А.А. Безбородко] / Сообщ.
С.В. Кочубей // Русский архив, 1873. – Кн. 2. – Вып. 9. – Стб. 1685-1693. – Под
загл.: Из бумаг диканьского архива кн. С.В. Кочубея.
Письмо Воронцова приводится только в переводе.
ИЗ БУМАГ ДИКАНЬСКАГО АРХИВА,
КН. С. В. КОЧУБЕЯ 2)
I.
Два письма князя Григория Александровича Потемкина-Таврическаго к графу А. А. Безбородке.
1.
Милостивый государь мой,
граф Александр Андреевич.
Дай Боже,
2) Подлинники печатаемых писем, князя Потемкина и графа Воронцова,
хранятся у князя С. В. Кочубея, в селе Диканьке, Полтавской губернии; оне
печатаются с разрешения владельца их, который, в настоя-
1686
чтоб следствия были лутчия, а без того жаль будет
людей. Вы знаете мою любовь к своим и потому можете судить о моем безпокойстве.
Я уверен, что худоба флотилии много сделала вреда, да и галеры взорвало не от
своих-ли выстрелов? Что сделал Круз, ежели он не трус?
Желаю я, чтобы Кегая-бей
привез вести подробныя, а паче верныя; скажите мне, как были мои Турки?
Хорошо, естли-бы Чичагову
удалось; но при удачах, чем они будут большия, тем должна быть наша политика
умереннее. Тут вяще ласкать нужно Б... двор 3), дабы он каверзами не
остановил успехов. Вся нужда развязаться, а потом, я вас уверяю, что оба и Шв.
и Польск. легко истребятся. Я о сем готовлю. Пожалуйте к стате скажите 4).
Верьте, что наклонность в дружбе с Прус. развяжет дело, а в политике
чистоcepдeчиe не нужно. Верный и покорный слуга Потемкин Таврический.
На обороте письма адрес: „Милостивому
государю моему, графу Александру Андреевичу Безбородку." Года не означено,
но относится к 1789 году, когда кроме Шведской и Турецкой нам грозили еще двумя
войнами, с Пруссиею и Швециею. П. Б.
2.
10 Сентября.
Извини, милостивый государь,
что не могу писать много. Ей Богу, гемороиды привели в крайнюю слабость,
щее время, занят систематическим описанием всех бумаг, хранящихся в его
богатом семейном архиве.
И. Григорович.
3) Так в поддиннике. Очевидно—Берлинский двор. П. Б.
4) Т. е. императрице. Потемкин готовил записку об
этих делах. П. Б.
1687
и заботы на пространстве и в разных местах сломили с
ног. О славном витязе, ежели он не Бова, то, по крайней мере, Горе-Богатырь,
увидите из реляции. По дальнем преследовании пришлю донесете обстоятельное; сам
же еду завтра. Сей славимый Алжирской рыцарь ушел, будучи проучен ладно
полковником Орловым. Прилагаю вам письмо Михаила Ник. Кречетникова; тут
увидите, как мой Донец ударил. Я прилагаю об нем просьбу.
Хлопочу я об Кобурге, хотя,
кажется, он и силен.
Побеги столь часты в
Польшу,— истинно нельзя проходить в близости. Я на время кампании прибавил в
жалованье для корпуса Малор. в уравнение с легкоконным, потому что они несут
туже службу и драться хорошо начинают. Объявил и волю Ея Имп. Вел. об отпуске третей
части в мирное время. А пехоте с кирасирами порцию отпустить приказал, чем и
прекратилось, сказав, что Государынина воля сделать после войны срочную службу.
Cиe больше всего подействовало. Поляки подманивают. Ей, нужно срок
положить, хотя бы начав с государственных; но cиe после войны, а теперь бы
предварить. А что сказал, то доказательно произвело действие: даже из Польши
уже беглецы отзываются придти, лишь бы простили. На век вам верный слуга кн.
Потемкин Таврический.
Письмо графа
С. Р. Воронцова к графу А. А. Безбородке (1795).
………………………
1690
Перевод.
17/28 Сентября 1795 года.
Ричмонд. Граф! Не удивляйтесь, что я беру на себя смелость рекомендовать вам г.
Гуттенбрунна, который будет иметь честь представить вам это письмо: он великий
живописец, и я не мог поступить иначе, как только рекомендовать его знатоку и
просвещенному любителю.
Будучи в Риме, я часто
встречался с покойным Менгсом 4). Этот великий человек был очень
высокаго мнения о таланте Гуттенбрунна, котораго я осмеливаюсь рекомендовать
вашей благослонности, граф.
4) Т е. Антонием Рафаэлем Менгсом (род. 1728, ум. 1790 г.)
1691
Покойный Менгс повторял мне
часто, что правильность рисунка, красота, а также и естественность колорита в
произведениях подателя этого письма таковы, что он не знает в Риме ни одного
художника, котораго можно было бы сравнить с Гуттенбрунном. Менгс обещал принцу
Астурийскому (нынешнему королю Испанскому) присылать в митатюре копии со всех
своих великих произведений, которыя он предпримет в Риме, и только один
Гуттенбрунн оказался способным списывать мастерския копии. Одна из этих копий,
неотправленная в Мадрит, по случаю смерти Менгса, была продана наследниками
его, и князю Юсупову посчастливилось купить ее. Вы граф,—надо полагать,—заметили
ее в коллекции картин князя и, без сомнения, любовались ею.
Мне также удалось купить
драгоценную копию Гуттенбрунна с знаменитой картины Корреджио, что была в Парме
5). Я заплатил за нее 100 гиней и хотя я отнюдь не богат, но не
уступлю ее и за 2000.
Мне не раз случалось видеть
в Болонье, во дворце Цампиери, копию с этой же самой картины, сделанную одним
из Каррачей, и я могу уверить вас, копия Гуттенбрунна, без всяких
преувеличений, гораздо лучше передает неподражаемую и прелестную кисть
Корреджио; она так хороша, чте милорд С. Эленс (S. Helenes), который любит живопись и
знаком с нею в совершенстве, возвратившись из Испании, где он видел самыя
лучшия произведения Менгса и изучением которых он преимущественно занимался, не
мог по
5) Т. е. с Рождества Христова; картина эта теперь находится в Дрезденской
галлере.
1692
верить, что это копия, списанная Гуттенбрунном, а не
оригинальное произведение Менгса.
У Императрицы одна из лучших
и полнейших коллекций в Европе, но и в ней недостает того, чего нет ни в одной
замечательной коллекции— это хороших копий с образцовых произведений Рафаэля,
Корреджио, Тициана, Доминикина и Гвидо; оригиналы же находятся в Дрездене,
Венеции, Париже, Болоньи и Риме, и ни один монарх не может купить их. Если бы
Ея Императорское Величество пожелала испытать Гуттенбрунна в необыкновенной
способности его мастерски подражать манере великих художников, повелев ему
сделать копию с одной из прекрасных картин ея коллекции; если бы она,
убедившись в справедливости замечаний Менгса, отправила Гуттенбрунна в Италию с
пансионом в 300 дукатов, чтобы он мог переезжать из одного города в другой, и
условилась бы с ним относительно платы за копии, которыя он спишет с образцовых
произведений: то сделала бы свою коллекцию самою драгоценною, самою полною и
самою интересною в мире, а главное, приобретение этих копий не было бы
сопряжено с большими издержками.
Гуттенбрунн везет с собою
несколько своих картин; между ними та, которая изображает Парнас, заслужит, без
сомнения, внимание всякаго знатока в живописи. Я обращаюсь к вам, граф, как к
знатоку и просвещенному любителю (изящных искусств). Я притом знаю, что вы
наслаждаетесь счастием, котораго вы вполне достойны, счастием беседовать с
Императрицей в дружеском обществе, единственном в свете, где самая мудрая,
самая
1693
великая Государыня является только самою любезнейшею
женщиною в мире. А так как эта великая Государыня вместе с тем и самая
просвещенная покровительница искусств, которыя она первая ввела и, так сказать,
натурализировала в своей обширной Империи, то я ни мало не сомневаюсь, что
мысль, которую я имел смелость предложить вам, относительно приобретения копий
с знаменитых картин, которых невозможно иметь в России,— не будет отклонена Ею,
особенно если это будет предложено таким знатоком, как вы, граф.
Глубокое уважение, которое
питаю я к вашим обширным познаниям, к вашей любви к искусствам, к вашему
влечению покровительствовать артистам, внушило мне мысль обезпокоить вас, и это
должно послужить мне извинением и пр.
С. Воронцов.