Шничер И.Х. Записки шведского капитана Иоанна Христиана Шничера, который был у китайских посланников, бывших в 1714 году у Аюки хана в провожатых // Ежемесячные сочинения и известия о ученых делах, 1764. - № 11. - С. 428-440.

ЗАПИСКА.

Шведскаго Капитана Иоанна Христиана

Шничера,

Которой был у Китайских посланников бывших в 1714 году у Аюки Хана в провожатых.

428

В Сочинениях на Сентябрь стр. 199 упомянуто, что за Китайскими посланниками посланы из Тобольска в провожатых Подполковник Прокопей Ступин, да Капитан иноземев Снидский, или прямяе сказать Шничер. Сей Офицер будучи в посланниками у Аюки-Хана, записал по собственному своему любопытству, то, что ему там случилось видеть или слышать, которая записка напечатана в 1741 году на Шведском языке в Стокгольме. Мы возмем из ней токмо то, что надлежит до пребывания Китайских посланников у Аюки-Хана, також и описание погребательной церемонии одного из посланниов, которой скончался на возвратном пути в Самаропском яму. А протчее, что касается до Калмыцкаго народу, до их поведении и языческаго суеверия, оставляем до другаго случая.

О Ки-

429

О Китайских посланниках , как они

в 1714- году Июля 2 дня Калмыками

почтены и приняты были.

Как мы 17 Июня 1714 году чрез реку волгу переправились, то Мурза Узин Тайша, (*) которой и Дейнерихом назывался, нас принял, и с находившимися при нем Калмыками провожал нас до Ханскаго кочевья.

На одну милю от того Ханскаго кочевья встретил нас один Аюки-Хан служитель со 100 лошадей, которой прискакавши к нам сказал: Ци Амолан Богдо Хан Менду, то есть: здороволи живет ваш Хан. На что как отвечали Китайцы : Менду, то есть: здорово, то он тотчас оборотясь поскакал назад к своему народу, а мы ехали не останавливаясь до того места, где поставлено было для нас и для нашей свиты 10 кибиток.

Июля

(*) Видно, что Тайцзи Выйджин, о котором упомянто в Сочинениях на Октябрь стр. 320 Наименование Мурзы придано ему напрасно, потому что оное у Калмык не употребительно, также и имя Дейнерих не Калмыцкое, и не можно знать, откуда оное взято.

430

Июля 2 дня пришел Манзих (*) Ханской , и поздравил Китайцов от своего Хана, сказал, что они бы в тот же день, как приехали, могли быть допущены до их Хану, есть ли бы Хан не разсуждал, что по толь трудной езде надлежит им прежде иметь отдых. Теперь Хан желает их у себя видеть без дальнего отлагательства. Посланники изготовляясь поехали к Хану, а я их провожал с 40 человеками. Из Астрахани (**) были присланы дворянин Борис Крейтов и Порутчик Лиц со 100 человек драгун; которые стояли по обеим сторонам дороги пред Ханским шатром, и при игрании музыки , оружием честь отдали.

Китайские посланники к Ханскому шатру пришедши выняли из деревянной коробочки грамоту писанную на золотой бумаге. Главнейшей из них Агадай , ( *** ) взявши оную , держал обеими руками на четверть аршина выше головы, и так шел с прот-

чими

(*) Манджи , нижней чин священства у Калмык . В Китайском путешествии на стр. 323 написано , что был он Лама, именем Гева.

(**) По сему видно , чего ради посланники долго жили в Саратове.

(***) Адагадан.

431

чими своими товарищами весьма тихо в шатер до Ханскаго места. Хан сидел в бархатных креслах поставленных на четверть аршина вышиною на персидском ковре. По окончании речи подал Акагдай Хану грамоту от своего Хана , а потом обнял обеими руками Аюкины колена. Напротив того положил Аюка правую свою руку на посланниково плечо, изъявляя чрез то свою благодарность, и опять сел. (*) Потом выступили Заргучей , Телешин , Гаттухабун , (**) Сайзан , Бичег , и Карган, (***) и тоже, что перьвой, зделавши , сели все рядом. Хан говорил с посланниками о разных вещах, между тем подносили чай смешенной с пахтаньем.

Кусок простой камки розослан был на земле вместо скатерти , и перед каждым положена была салфетка толстая бумажная, а тарелок, ложек и ножей не было. Потом на оловянных блюдах поставлены были разные овощи : смоква , миндаль ,

изюм ,

(*) Сим подтверждается , что Хан не стоял на коленях , как Тулешин объявил в своем описании на стр. 324.

(**) В Сочинениях на Сентябрь стр. 196 упоминается Ятун да Хапун, яко два человека

(***) Может быть Наян, как выше на стр. 405.

432

изюм, opехи и большие куски сахару. Оловянная оная посуда принадлежала одному Армянину, которой у Калмык нанялся поваром. Как час или долее с онаго ели, то на тойже посуде поставили баранину вареную с пшеном сорочинским и изюмом, пред каждым полное с оным блюдо. Калмыки ели хватая все руками , а Китайцы по их обыкновению брали долгими тонкими палочками.

После подали мелко изрубленное вареное баранье и говяжье мясо в больших деревянных корытах, из коих каждое корыто несли два человека , таких корыт поставили пред каждаго одно особливо же. Как и сего немного поели , то снявши оное, поставили пред каждаго еще по другому корыту по больше прежних , потому что находилось в них по целому вареному барану с головою и с ногами. Между тем свой Кумыс, или кобылье молоко заквашенное , вместо вина не лениво подливали.

Ещеж принесли 6 человек одно корыто в полторы сажени длиною, которое наполнено было всяким мясом , лошадиным, верьблюжьим , говяжьим и бараньим высокою кучею. Сие стояло в шатре с четверть часа для взгляду. Как довольно на оное смотрели , не прикупивши , то паки вынесли, на телегу поставили , и в наш

стан

433

стан привезли , Для раздания по людям нашей свиты. Наконец и протчия блюда сняты , скатерть и салфетки вместе сложены и вынесены.

По учинении сего , присланным туда из Астрахани с 4 пушками констапелям дан был знак к стрельбе. После обеда играли Астраханские музыканты на гобоях и скрипицах , притом пили и Астраханское виноградное вино и вотку. После того , как уже Музыканты с час времени играли, принесены были в шатер гусли , длиною больше сажени , и о пяти черевьих струнах; тогда вошли и двое певчих. На гуслях играли два человека. Сверьх того имели и две скрипки со струнами из конских черев , от коих был толь тихой голос , что едва слышать можно было. Когда они играли , то подставливали под струны вместо подставки ножик , также был у них орган в шесть верьшков длиною , от котораго звук был лучше всех других инструментов. Гусли называют они Геттагу , скрипицу хор , а орган Темир-хор.

Как еще последнее кушание вынесено не было , то пришли в шатер два обжоры , коим поставили большой сосуд на полненной верьхом изсеченным мясом , на которое кушанье сии сбжоры бросясь так жрали,

434

жрали , что я думаю , они бы еще такое блюдо опорожнили , естьлиб им дали.

После сего поставили 24 пары бойцов нагих , до портков , в кои они обернулись, Сии к Ханскому шатру подошедши _iвесьма ниско проклонились , и кланяясь захватили полны горсти песку , но скоро опять опустили. Потом дрались они между собою с такою яростно , яко бы друг другу голову сломить хотели. Они были разделены на две партии , одна стояла с отцовской, а другая с сыновьей стороны.

По окончании сего выступили стрелки , и стреляли из луков в мет у. К сим присовокупились два человека из свиты Китайских посланников , именем Бинет и Карга, (*) и стреляли с оными о заклад ; никто из Калмык не был в состоянии , так метко , как сии двое, стрелять , да и никто не мог Каргина лука натянуть. Как все сиe скончалось , и молоко почти все было выпито, то посланники пошли назад к своим лошадям , и возвратились в стан свой. При сем возвратном пути паки происходила пальба из четырех малых пушек.

Почти

( * ) Сии имена не сходственны с теми , что в Тулешиновом путешественном описании на стр, 335.

435

Почти на выстрел от Ханскаго стану стояло великое множество простых срамных Калмык, которые, не взирая на Ханское запрещение , ближе подойти хотели ,чего ради четырем человекам луками вооруженным было приказано их удерживать ; есть ли кто блиско подойдет , то сии в него стреляли, не уговаривая прежде , от чего они весьма нестатно себя показали. На конце у стрел насажены были круглые головки , дабы не причинить глубоких ран.

Ханской шатер был внутри до половины высоты от крышки обвешен дорогою камкою, и над креслами висел четвероугольной желтой из двух частей сшитой кусок камки ; такой же висел и над дверьми. Пол услан был Турецкими коврами. Пред входом стояла еще другая полатка , в которой сидели многие за неимением себе места в Ханском шатре, или за недозволением туда войти. Стены обтянуты были голубою камкою с золотыми травами ; над оною камкою висела во круг шатра бахрама длиною на поларшина , в том месте , где начинается крышка.

После того были мы 3 Июля у Ханской супруги Дармабалы подчиваны таким же кушанием и музыкою , как было у Ха-

на

436

на. Ханова сестра Доржи - Раптан , (*) и сын ханской Сахдуржал также нас к ce6е позвали, и 5 Июля слышали мы у них туже музыку как у Хана , и видели оных же бойцов и стрелков. 10 числа тогож месяца Хан позвал нас вторично к себе, и мы также как и прежде угощены были.

Потом на другой день прислано к посланникам в подарок 300 лошадей , и с другими вещами , а именно : от Хана 80 лошадей , да 300 корсаков; от старшаго Ханова сына 70 лошадей и 300 кож юфтеных; от младшаго сына 60 лошадей ; от Ханской сестры 50 ; а от Хановой супруги 40 лошадей. Китайские посланники желая показать себя учтивыми , взяли токмо по одной лошади от каждаго , а юфти и корсаки назад отослали. Потом уже ничего им больше не присылали.

12 дня онагож месяца объявлено им было , чтоб мы в возвратной путь вступили , к чему потребные подводы стояли в готовности. Но Китайцы не изготовились еще к подъему; чего ради Xaн был принужден, за недостатком корму для лошадей , прежде подняться, и нас оставить.

Июля

(*) Вдова Oчyрту Чечен Хана. У ней была дочь Цаган Саму , жена Чахдуржалова.

437

Июля 13 числа поднялись мы оттуда при провожании Мурзы Дейнриха , a 23 прибыли в Саратов. Оттуда мы не имея недостатка в подводах, возвратились в Тобольск, куда 2 Декабря 1715 года (*) и приехали.

Каким образом Китайские посланники

сожгли одного своего товарища 27

Марта 1716 году от долговремен-

ной горячки скончавшагося.

Пробывши со 2 Декабря 1715 по 3 Февраля 1716 года в Toбольске , были мы оттуда паки отправлены , и 11 Февраля приехали в Самаров, (**) где принуждены были ждать , пока реки скроются. Между тем один из посланников , именем Хасун, 27 Марта скончался.

Как

(* ) Что надлежит до чисел , то можно бы было на то чинить разныя примечания; но мы сие оставляя самим читателям , удовольствуемся подать точней перевод Шведскаго подлинника.

(**) Выше сего на стр. 253 показано, что Тулешин и Наян отправились из Тобольска. прямым сухим путем чрез Тару , Томск и проч., а здесь говорится о протчих посланниках, которые в возвратной путь отправлены были водою по рекам Обью, Кетью , Енисеем, Тунгускою и так далее.

438

Как скоро он умер , то его раздели , и не обмывши тела , одели его в самое лучшее празднишное платье; потом положили они его на прежнюю постелю, а под него послали вместо склеенных 15 листов бумаги. На грудь ему положили зеркало , c желанием, что как лучи солнечные посредством зеркала повсюду , куда захотят , наведены быть могут , так бы и Бог своими лучами чрез сие зеркало освещал усобшаго. После того зделали они безчисленное множество бумажных денег величиною с каролин , в средине коих была дыра ; (*) сии сожгли они подле его постели , в притворились притом чрезвычайно печальными и сокрушенными. В тоже время зделан гроб шириною с четвертью в аршин , а вышиною в аршин , которой как для величины своей в ту избу , где лежал покойник, не вошел , то поставлен оной в сенях, и как мертвое тело, так и гроб, в сенях были кругом завышены, дабы солнце тела не осветило, потому что оное по их мнению бурю или непогоду причиняет. Окуривши покойника довольно ладаном, вынесли его со всеми подушками , и положили так, как он прежде лежал, во гроб, которой по снятии занавеса поставили на

одр,

(* ) Как Китайские Джоси, описанные в Сочинениях на Май 1756 году стр. 387.

439

одр ; и понесли в то место , где приготовлены были два большие струба , на которые его таким образом положили , что голова на одном, а ноги на другом струбе лежали. Между тем , как его туда несли, бросали они такиеж бумажные деньги , о коих уже выше объявлено , целыми пригоршнями на воздух , что у них молитву за умершаго представляло.

Как скоро они поставили тело на стру6ы , то зажгли оные с ужасным криком и воплем. Потом всяк пошел в свою дорогу , кроме тех , кои к сожжению тела приставлены были. По сгорении тела разбросали они оставшие головни. После сего повысили они прежней занавес над угольями, дабы оставшиеся от сожженнаго тела кости не лежали открытые освещающим солнечным лучам. Потом разослали они под занавесом плат, взяли две тонкие палочки, которыми они обыкновенно едят, и вырывали оставшие кости из пепла , а именно сперьва голову , а после собирали кусочки от сожженных костей , от головы до ног , а собравши положили в плат , и так понесли домой. Особливой был зделан яшик, в которой поклали они сперьва кости, а уже на верьх их голову. Все сие поставили к месту , и притом две или три восковые свечи за неимением больше таких свеч зделали они лампаду с коровь-

им

440

им маслом к сему же употреблению, Старшей умершаго служитель был в знак траура одет в белое платье: они срезали ему часть косы до низу ; кисть с шапки была снята , и ему запрещено ходить в обыкновенные их беседы ; напротив того надлежало ему носить такое платье до тех пор, пока господина его похоронят.

К выше сообщенному путешественному описанию, разсудилось еще приложить печатанную копию с ландкарты , Китайских посланников, о их путешествии и в Пекине напечатанной , по которой можно рассудишь о их искусстве, к томуж явствует по ней Китайское имян произношение , a в путешественном описании , потому что оное переведено с Манжурскаго языка, и наблюдаемо было произношение Манжурское.