Берхгольц Ф.В. Дневник камер-юнкера Фридриха-Вальгельма Берхгольца. 1721-1725. – Ч. 3-5. // Юность державы. – М., Фонд Сергея Дубова, 2000. – С. 9-324.

 

Сентябрь-декабрь 1724 г.

 

Сентябрь

 

2-го. После обеда у его высочества имел аудиенцию барон Цедергиельм, который на днях отправлялся в качестве его министра во Францию.

3-го. Сегодня после обеда, во время прогулки, мы почувствовали, что хорошая погода уже прошла, потому что вечера стали как-то очень холодны. В караул к его королевскому высочеству начали

 

 

250

с этого дня ставить все гренадер Ингерманландского полка с одним гренадерским офицером, барабанщиком и флейтщиком.

4-го. Герцогиня Мекленбургская, будучи у сестры своей, герцогини Курляндской, прислала к нашему герцогу камер-юнкера Бирона* спросить, приглашен ли его высочество, как она, на завтра к императорскому двору и не знает ли он, открыто там будет отпразднован этот день или в тишине. Герцог отвечал, что приглашения он не получал и что на второй вопрос не может сказать ничего верного. Его высочество после того пошел сам к герцогине Курляндской, где нашел также и принцессу Прасковию, которая после продолжительной болезни начала наконец понемногу оправляться. Герцогиня Курляндская сказала, что в следующую пятницу уезжает назад в Курляндию и что императрица отдала уже приказание держать для нее наготове почтовых лошадей. Относительно же предстоявшего празднества и она не могла сообщить ничего верного; думала однако ж, что оно, может быть, будет отложено до послезавтра, а что завтра день проведут при дворе в тишине.

5-го, в день тезоименитства императорской принцессы Елизаветы, граф Бонде должен был поутру осведомиться, будет ли оно праздноваться открыто или нет. При дворе в первом очень сомневались, потому что император был нездоров и, как говорили, провел дурную ночь; однако ж некоторые думали, что к вечеру или даже на другой день, может быть, что-нибудь и состоится. В крепости был выкинут обыкновенный праздничный флаг, но в полдень в ней не было пальбы, которая уж всегда бывает в подобные дни, из чего мы и заключили, что празднества никакого не будет. Поутру я узнал совершенно неожиданно, и сначала не хотел было верить, что вчера было решено отправить через несколько дней камеррата Неге-лейна и гоф-интенданта Миддельбурга в Голштинию для исполнения разных поручений и закупки многих вещей, но с тем чтобы они в этом же году воротились назад.

6-го, после обеда, у его высочества имел прощальную аудиенцию барон Цедергиельм, который вечером или на другой день утром собирался ехать в Кронштадт, чтобы с первым попутным ветром отправиться оттуда на здешнем обыкновенном почтовом фрегате в Любек и потом как можно ускорить свое путешествие в Париж. Для вчерашнего тезоименитства и нынче при дворе не было никакого празднества.

7-го. С его высочеством простился капитан Берг, отправляющийся нынче или завтра через Ревель обратно в Стокгольм. Некоторые из наших придворных осматривали сегодня Анненгоф и Елисаветгоф, два императорских увеселительных дворца, которые недавно возве-

* Известного впоследствии герцога Курляндского.

1724год. Сентябрь

251

дены на берегу Невы. Первый из них был уже гораздо более отделан, чем второй.

8-го. Камеррат Негелейн и Миддельбург отправятся в Гамбург сухим путем, потому что все морские офицеры не советуют его высочеству в теперешнее время года высылать в море одну из своих яхт; а адмирал Крюйс отвечал тайному советнику Бассевичу, когда последний стал говорить с ним об этом, что и кошки своей теперь не отпустил бы в море на такой яхте. Камер-паж Петерсен будет стараться отплыть на каком-нибудь купеческом корабле. Здоровье императора все еще не вполне поправилось, однако ж, говорят, его величество все-таки чувствовал себя лучше, чем несколько дней тому назад.

10-го, около полудня, к нашему двору приезжал камер-юнкер Бирон, которого герцогиня Курляндская присылала к его высочеству, нашему герцогу, объявить о своем отъезде и проститься. Отъезд этот должен был последовать непременно через день.

11-го. Камер-юнкер Бирон рассказывал мне сегодня, что его величество император приказал вчера выдать герцогине 3000 рублей на путешествие в Курляндию и обещал ей следующею весною навестить ее в Митаве. Как рада должна быть добрая герцогиня, что наконец может опять возвратиться в свои владения, где ей совсем иначе живется, чем здесь, легко себе представить, особенно если принять во внимание, что в последние годы она приобрела в Курляндии такую любовь, что ее почитают там почти как полубогиню. У нее, говорят, еженедельно бывают два куртага, именно по воскресеньям и средам, и она курляндскому дворянству при всех случаях оказывает много милости и доброты. Двор ее, по словам камер-юнкера, состоит из обер-гофмейстерины Ренне, трех немецких фрейлин и двух-трех русских дам, из обер-гофмейстера Бестужева, одного шталмейстера, двух камер-юнкеров, одного русского гоф-юнкера и многих нижних придворных служителей. Около 3 часов его королевское высочество поехал к герцогине Курляндской и простился с нею.

12-го. Его величество император все еще не оправился совершенно от болезни, почему лейб-медик продолжает постоянно ночевать при дворе.

13-го. Сегодня после обеда император уж опять разъезжал часа два по реке на маленьком новом буере, который, как мне сказали, выстроил денщик Василий Петрович и ход которого его величество хотел испытать. Поравнявшись с крепостью, они начали салютовать ей, и она отвечала тремя выстрелами. Этим возвещено было городу, что император снова может ездить по реке. Однако ж надобно опасаться, не слишком ли это опять для него рано; в продолжение последней своей болезни он уж несколько раз позволял себе преж-

 

 

252

де времени выходить из дому и всегда чувствовал себя после того очень нехорошо.

15-го, около полудня, ко двору приезжал проститься с его высочеством Румянцев, который в этот же день собирался выехать отсюда в Константинополь. Его по случаю этой поездки произвели в генерал-майоры, но с тем чтобы он начал именоваться этим чином только по приезде в Турцию. Он берет с собою нескольких инженерных и артиллерийских офицеров. В продолжение всего путешествия должен быть веден подробный и тщательный журнал. Г. Румянцев принял также в свою свиту целую толпу немецкой прислуги. Французскому послу в Турции, маркизу де Бонаку, который сильно содействовал заключению трактатов между здешним и турецким дворами, он везет от имени императора орден Св. Андрея. Секретарь маркиза де Бонака, недавно присланный сюда последним, отправится обратно в Константинополь также в свите Румянцева.

17-го. Камергер императрицы Балк уверял, что император теперь совсем оправился и только по неотступным просьбам врачей не будет еще несколько дней выходить из комнаты, что болезнь его величества давно бы уж прошла, если б он захотел поберечься как следует. Когда речь у нас зашла об олонецких водах, камергер сказал, что они удивительно были бы полезны государю, если б он только при употреблении их щадил себя и соблюдал надлежащую диету в пище; но что для него это дело почти невозможное, потому что он решительно не может обойтись без холодного кушанья в особенности и некоторых других вещей. Его величество будто бы еще вчера говорил, что зимою непременно поедет опять в Олонец и будет пользоваться тамошними водами. Балк рассказывал нам о разных случаях, показавших необыкновенное действие этих вод.

18-го. Сегодня после обеда император ездил по реке на своей маленькой яхте и салютовал как Адмиралтейству, так и крепости, которые с своей стороны отвечали ему. Но во время этой прогулки его величество, говорят, постоянно оставался в каюте и не решался выходить из нее.

19-го Негелейн и Миддельбург пьяные выехали из С.-Петербурга на почтовых лошадях. Капитан Шульц, Адлерфельд, Шильд, Гольштейн и некоторые другие из наших людей вечером приехали к тайному советнику Бассевичу из Кронштадта и рассказывали, что отплыли оттуда на голштинском корабле «Летучая Рыба» с попутным ветром, но в первую же ночь по причине сильной бури и темноты сбились с настоящего пути и сели на скрытую подводную скалу, что жизнь их в продолжение нескольких часов подвергалась опасности и что при страшном ветре им с трудом удалось спастись от погибели. По словам их, в полутора милях от них и в то же время сел на мель еще другой корабль, на котором был также голштин-

 

 

1724год. Сентябрь

253

ский капитан и который потерял штурмана, пять или шесть человек матросов и весь свой груз. О пяти других кораблях, вышедших в море в одно время с ними, не было еще никакого известия.

20-го. Так как ветер в этот день был очень благоприятный и погода стояла довольно ясная, то его величество император решился поездить немного по реке со всею флотилиею. Поэтому в час пополудни выкинули флаг буеров и одним пушечным выстрелом подали сигнал к приготовлению для катанья всех маленьких парусных судов, а часа в три дано было знать тремя пушечными выстрелами, чтобы они собирались к «Четырем Фрегатам». Вся императорская фамилия также съехалась туда и оставалась в доме до тех пор, пока флотилия собралась и могла отплыть. Император, казалось, был довольно свеж.

22-го. Болезнь герцога, продолжавшаяся уже несколько недель, все еще не проходила. Около 4-х часов после обеда камергер Балк приезжал ко двору и от имени императрицы и императорских принцесс осведомлялся о здоровье его высочества. Он хоть и говорил, что император чувствует себя очень хорошо, однако ж я слышал от других, что ему после бывшего третьего дня катанья по реке стало опять немного хуже прежнего.

24-го. Вонсфлет и молодой Плате простились и в этот же день утром отправились отсюда сухим путем в Германию. Императору, как говорят, сделалось опять хуже, почему обер-камергер почти ежедневно ездит ко двору и осведомляется о здоровье его величества.

27-го. Император был сегодня в церкви Св. Троицы и слушал там обедню, а потом, поутру же, посетил дом «Четырех Фрегатов», где посидел несколько времени и выпил рюмку водки. Его величество после болезни и от постоянного сидения в очень теплой комнате сделался, говорят, очень зябок, так что теперь не может выносить много холода. Из Ревеля тайный советник Бассевич получил письмо от молодого корнета Бассевича (брата капитана Бассевича), который недавно приезжал сюда из Швеции и опять уехал туда водою к присылавшему его в Россию полковнику Бассевичу. Этот корнет уведомлял, что корабль, на котором он отправился, имел несчастье недалеко от Ревеля сесть на мель, откуда и до сих пор не может сойти, так что они решительно не знают, как будут продолжать путь. В нынешнем году, следовательно, опять много слышно о кораблекрушениях и других несчастьях с кораблями.

28-го, около 3 часов после обеда, тремя пушечными выстрелами в крепости подан был сигнал собираться в Адмиралтейство к спуску нового фрегата, после чего все и каждый отправились на назначенное место, куда поехал и его высочество наш герцог. Ее величество императрица и принцессы приехали на маленькой яхте императора и смотрели с нее на спуск от Васильевского острова. Часа в четыре корабль, к великому удовольствию государя, благо-

 

 

254

получно сошел со штапеля и получил название «Борзая Собака» (Windhund). После спуска его высочество отправился сперва к императрице и принцессам, чтобы приветствовать их, а потом к императору на новый фрегат. Там он сел за стол возле его величества; но еще до половины шестого уж все кончилось, потому что часов в пять императрица, проезжая мимо каюты, в которой находился государь, закричала ему: «пора домой, батюшка» (para domoy Pa-tuschka), после чего он скоро встал из-за стола и уехал.

29-го. Император после обеда катался несколько времени по реке и салютовал крепости, которая отблагодарила его тремя выстрелами.

 

Октябрь

1-го, поутру, я узнал у тайного советника Бассевича, что его королевское высочество написал к нему в этот день очень милостивое письмо о его дочери Мике*, руки которой просил для маршала Пла-тена. Письмо это и мне дали прочесть. Я читал также и ответ тайного советника, в котором он, его супруга и дочь во всем покорялись воле его королевского высочества. Между тем дело это сохранялось в тайне и только немногие из наших знали о нем. Около 6 часов вечера у тайного советника собралось большое общество, в котором явился и герцог: девица Бассевич была торжественно обручена с гофмаршалом фон Платеном, при чем его высочество сам обменял между ними кольца. Никто не думал, что обручение последует так скоро.

3-го. Вчера хоть и был уже сильный мороз, однако ж император сегодня рано утром все-таки поехал в Кронштадт, где пробудет дня два, а потом проедет в Петергоф, куда завтра отправится и императрица.

4-го, поутру, императрица отплыла в Петергоф, оттуда она, как полагают, возвратится через несколько дней; но императорские принцессы не поехали с нею, а остались здесь.

7-го. Сегодня в 2 часа после обеда их величества возвратились из Петергофа; но флот, как говорят, уже после отъезда государя из Кронштадта вошел в гавань; работы солдат в крепости также прекратились.

8-го. Нынче вечером за столом его королевское высочество рассказывал, сколько он в детстве своем должен был заучивать разных разностей наизусть и как изумительно его мучили этим заучиваньем. Несмотря на то, что уже несколько дней морозило и шел снег, что даже уже начали ездить на санях, — после обеда из крепости подан был буерам тремя пушечными выстрелами сигнал к отплытию в Шлюссельбург; но император намеревался выехать туда только на другой день.

* Уменьшительное женского имени Мария.

 

 

1724 год. Октябрь

255

9-го, очень рано утром, его величество отплыл в Шлюссельбург, потому что 11-го празднуется взятие шлюссельбургской крепости и он всегда со здешними знатными военными сановниками проводит там этот день. Обыкновенно его величество возвращается оттуда 12 октября, но на сей раз он воротится через две недели, потому из Шлюссельбурга проедет к Ладожскому каналу, а оттуда отправится в Новгород.

10-го у его высочества обедал приехавший третьего дня из Ревеля шведский капитан по фамилии Зейленберг, который на недавно оконченном Сейме в Швеции сильно ратовал в пользу его королевского высочества. Он 7 лет пробыл в России в плену, но в 1724* году ему удалось бежать. В то время он здесь, в Петербурге, несколько недель работал в крепости за деньги, как простой работник, получая по 3 копейки в день. Прежде он три раза пытался бежать, но все неудачно — его опять ловили, — а потому должен был тридцать месяцев просидеть в тюрьме, скованный по рукам и ногам, и ходить вместе с разбойниками собирать для своего пропитания милостыню. Только в четвертый раз ему посчастливилось наконец уйти.

11-го, в день покорения Шлюссельбурга, здесь все было тихо, но в Шлюссельбурге день этот, вероятно, праздновался тем торжественнее, потому что во всем году нет праздника, в который бы пили более, чем в этот. После обеда ко двору приезжал камергер Балк с поклоном от императрицы, и от имени ее величества осведомлялся о здоровье герцога, которого в то же время имел поручение пригласить пожаловать на другой день, к 5 часам после обеда, в галерею, что в аллее перед летним дворцом императора, где полагалось отпраздновать день рождения маленького великого князя. Он говорил, что императрицу и старшую принцессу беспокоил немного катар; также, что император возворотится только через четыре недели, потому что хотел проехать из Шлюссельбурга к новому каналу и оттуда на Ладожское озеро, а потом отправиться в Новгород и еще далее для осмотра реки, которая должна будет служить для сокращения водяного пути в Москву и которую его величество уж как-то осматривал.

12-го. День рождения маленького великого князя был отпразднован на назначенном вчера месте, куда съехалось большое общество дам и кавалеров и собрались все иностранные министры. Императрица с принцессами, маленьким великим князем и дамами кушала отдельно; кавалеры же сидели за двумя длинными столами. После обеда, продолжавшегося не более полутора часов, начались танцы, а в 9 часов уж все было кончено. Открыл танцы его высочество, наш герцог, с ее величеством императрицею, и так как они

* Это, конечно, описка; автор, вероятно, хотел сказать в /720 или 1721, т. е. еще до заключения Нейштадтского мира.

 

 

256

начали польским, то вместе с ними танцевали императорские принцессы с маленьким великим князем и младшим принцем Гессенским.

13-го, рано утром, возвратилась из Шлюссельбурга флотилия буеров, которая при своем прибытии салютовала крепости, откуда ей, в благодарность, отвечали также пальбою. Так как в прошлом году в этот день скончалась вдовствующая царица Прасковия, то герцогиня Мекленбургская, принцесса Прасковия и многие другие знатные особы были в Александро-Невском монастыре, где посещали могилу покойной, оплакивали ее и служили панихиду. После герцогиня у себя в доме давала большой обед.

19-го. Об императоре получено известие, что он остался чрезвычайно доволен работами при большом канале и одобрил все, что там было сделано генералом Минихом. Его величество, говорят, был с ним необыкновенно ласков и на будущее время все предоставил в его распоряжение, несмотря на то что есть много лиц, которые очень преследовали генерала Миниха, представив на него государю немало ложных и неосновательных доносов.

21-го. Майор Гаффнер прибыл на 6 день из Любека в Кронштадт на том же самом фрегате, который отвез в Германию барона Цедер-гиельма.

22-го. За несколько дней между Кронштадтом и Ревелем опять потерпел крушение один 70-ластовой купеческий корабль. Спасти с него удалось только людей.

23-го его высочество давал аудиенцию здешнему артиллерийскому капитану Татищеву, тому самому, который устраивал в Сибири железные и медеплавильные заводы и уж многое привел там в исполнение. Он простился с герцогом, потому что отправлялся в воскресенье или в понедельник через Финляндию в Швецию под предлогом осмотра тамошних рудников и приглашения нескольких рудокопов в службу императора; но думают, что он едет туда по другим причинам. Его высочество пробыл с ним несколько времени в своей комнате наедине.

25-го. После обеда его королевское высочество поехал на крестины к генералу Ягужинскому, куда его пригласили в кумовья. Императрица также была там. За столом и после стола сильно пили. Все тосты начинал великий канцлер Головкин, как тесть хозяина, и при провозглашении здоровья ее величества императрицы все здешние старые вельможи бросились перед нею на колени. После обеда государыня с дамами прошла опять к родильнице, которая лежала на постели разряженная в пух. Ее величество просидела там еще с час, а гости в это время продолжали весело попивать. Маленький великий князь переехал в этот день из императорского летнего дворца в зимний, отправившись туда на одном из буеров императора.

 

 

1724 год. Ноябрь

257

27-го, около 6 часов после обеда, император благополучно возвратился водою и остановился еще в летнем дворце императрицы; но думают, что их величества или по крайней мере принцессы завтра или дня через два переедут в зимний дворец.

28-го, вечером, когда император был у генерал-лейтенанта Ягу-жинского, на Васильевском острове произошел пожар. Его величество тотчас отправился туда и потом, когда огонь потушили, воротился опять к Ягужинскому. В собравшемся там маленьком обществе было очень весело.

29-го. В 2 часа пополудни император опять отплыл отсюда в Дубки.

 

Ноябрь

1-го, в воскресенье, в 10 часов утра, вода в городе поднялась очень высоко, потому что ветер дул с моря. Почти все каналы выступили из берегов и возбудили опасения, что вода поднимется опять так же высоко, как в этот же день три года тому назад. Во время самого возвышения воды и при сильном ветре императрица с некоторыми из своих дам отправилась от летнего дома императора, откуда она до сих пор все еще не переезжала, на ту сторону реки к обедне в церковь Св. Троицы. Но когда они подъехали к дому «Четырех Фрегатов», вода стояла уж там так высоко, что нельзя было беспрепятственно дойти до кареты. Поэтому ее величество принуждена была воротиться назад; но она поехала не в летний дворец, а в зимний, чтобы уж там и остаться. Проезжая мимо крепости, она приветствовала ее тремя выстрелами, и ей отвечали оттуда тем же.

2-го, после обеда, император благополучно возвратился в С.-Петербург, но накануне, на обратном пути из Дубков, он подвергался на воде большой опасности во время свирепствовавшей сильной бури, и одно из его судов погибло, так что с него только два человека успели спастись вплавь. Его величество принужден был держаться с своей яхтой на двух якорях, и всем находившимся на ней приходилось жутко. Здесь рассказывают за верное, что Военная коллегия недавно хотела назначить нового полковника в Ингерманландский полк, но что князь Меншиков восстал против этого и запретил полку принимать нового командира, потому что император еще недавно предоставил ему право полного заведования этим его полком. Князь велел также открыть в нем баллотировку и утвердил много новых производств в офицеры, потому что по полку было много вакантных мест.

4-го. Старший Тамсен уверял, что он в настоящее время от своих полотняных фабрик в Москве и Ярославле получает 30 процентов прибыли, когда посылает полотна в Гамбург, и что скоро надеется получать еще больше, потому что избавился теперь от русских

 

 

258

соучастников. Герцогиня Мекленбургская находится в большом страхе, что император скоро примется за ее больную ногу: известно, что он считает себя великим хирургом и охотно сам берется за всякого рода операции над больными. Так, в прошлом году он собственноручно и вполне удачно сделал вышеупомянутому Тамсену большую операцию в паху, при чем пациент был в смертельном страхе, потому что операцию эту представляли ему весьма опасною.

5-го у одного немецкого булочника, живущего в соседстве императорского зимнего дворца, была свадьба, на которой присутствовали и тафельдекеры его высочества. Император, вероятно мимоездом, услышав музыку и любопытствуя видеть, как справляются свадьбы у этого класса иностранцев, совершенно неожиданно вошел в дом булочника с некоторыми из своих людей, приказал накрыть там два особых стола, один для себя, другой для своей свиты, и более трех часов смотрел на свадебные церемонии и танцы. Во все это время он был необыкновенно весел.

6-го. Два и три года тому назад мы в этот день праздновали рождение тайного советника Бассевича, но делали это по ошибке, потому что он родился не 6 (17 по новому стилю), а 17 ноября по старому. Недавно один молодой Долгорукий возвратился из Франции и привез с собою скорохода и нескольких иностранных лакеев, чего здешняя знатная молодежь до сих пор не делала.

9-го. Сегодня нам сообщили по секрету странное известие, именно что вчера вечером камергер Монс по возвращении своем домой был взят генерал-майором и майором гвардии Ушаковым и посажен под арест в доме последнего; также, что арестованы еще двое других, именно маленький (?) кабинетный секретарь императрицы и ее камер-лакей, которые были постоянно в каких-то сношениях с камергером. Их, говорят, отвели в летний дворец императора. Это арестование камергера Монса тем более поразило всех своею неожиданностью, что он еще накануне вечером ужинал при дворе и долго имел честь разговаривать с императором, не подозревая и тени какой-нибудь немилости. В чем он провинился — покажет время; между тем сестра его, генеральша Балк, говорят, с горя слегла в постель и в совершенном отчаянии.

10-го, в 10 часов утра, тайный советник Остерман, без всякого предуведомления, приехал к нам и пробыл полчаса наедине с его высочеством. Генерал-лейтенант Ягужинский открыто говорил у тайного советника Бассевича, что поутру Остерман приезжал объявить герцогу по секрету, что император наконец твердо решился покончить дело его высочества и что обручение должно совершиться в Катеринин день. Говорено это было от имени императора. Вечером его величество император пировал на именинах у Гослера и был очень весел.

 

 

1724 год. Ноябрь

259

11-го. Молодой Апраксин рассказывал, что Монс первые два дня сидел под арестом в своей комнате, охраняемой часовыми, но что теперь его перевезли в зимний дворец императора, где заседает Верховный суд, делающий ему допросы под покровом величайшей тайны. Апраксин же говорил, что Монс в эти два дня страшно изменился и что у него будто бы от страху был удар; впрочем, он продолжает утверждать, что не знает за собою никакой вины. Генеральша Балк со страху все еще лежала в постели очень больная.

12-го. Находящиеся здесь чужестранные министры и другие иностранцы приносили герцогу свои поздравления, но его высочество из скромности не хотел еще принимать их. Русские в этот день были с нами уж очень приветливы и любезны. Говорили, что курьер, отправленный недавно Кампредоном в Париж, возвратился и будто бы привез хорошие для нас известия.

13-го. Сегодня мы узнали, что поутру Ушаков арестовал также генеральшу Балк, которую поместили у него в доме в той же комнате, где сидел несколько дней ее брат. Дом этот, говорят, весь окружен часовыми. Сегодня же, как мы слышали, арестовали и молодого камергера Балка, но он покамест сидит только в своем доме или в доме матери. После обеда во всем городе объявляли с барабанным боем и прибивали к стенам извещения, что так как камергер Монс и сестра его Балк неоднократно позволяли подкупать себя и потому арестованы, то всем, кому что-нибудь известно об этом или кому приходилось давать им, вменяется в непременную обязанность и под страхом тяжкого наказания немедленно заявлять о себе. Думают поэтому, что дело этих арестантов примет весьма опасный оборот. Говорят, что они во многом уже уличены из собственных их писем.

14-го у его королевского высочества обедал асессор Глюк, который хотя и не поздравлял его, но за столом очень усердно высчитывал, сколько дней остается до Катеринина дня, и при этом вообще вдавался в большую откровенность. И в этот день о Монсе и генеральше Балк опять объявляли с барабанным боем то же самое, что и накануне, почему здесь все того мнения, что дело их кончится плохо, тем более что явилось уж много лиц, от которых они принимали подарки.

15-го объявляли с барабанным боем, что на другой день, в 10 часов утра, перед домом Сената над бывшим камергером Монсом, сестрою его Балк, секретарем и камер-лакеем императрицы за их важные вины совершена будет казнь. Известие это на всех нас произвело сильное впечатление: мы никак не воображали, что развязка последует так быстро и будет такого опасного свойства. Молодой Апраксин говорил за верное, что Монсу на следующий день отрубят голову, а госпожу Балк накажут кнутом и сошлют в Си-

 

 

262

глашает к своему столу посторонних, особенно если они лица знатные. Приглашение это, следовательно, было знаком, что император впредь не намерен более считать нашего государя лицом посторонним, что и весьма справедливо, потому что обручение, слава Богу, готово уже свершиться и все бывшие доселе препятствия наконец совершенно устранены. Старшая императорская принцесса Анна (которая все время стояла с принцессой Елизаветой у окна и слушала музыку), когда его королевское высочество собрался идти с нами домой и подошел отдать ей реверанс, была с ним необыкновенно любезна. Она и в своем neglige походила на ангела. Вообще смело можно сказать, что нельзя написать лица более прелестного и найти сложение более совершенное, чем у этой принцессы. Ко всему этому присоединяются еще врожденная приветливость и обходительность, которыми она обладает в высшей степени.

24-го, в день тезоименитства императрицы, совершилось торжественное обручение нашего герцога с императорской принцессой Анной.

25-го его королевское высочество занялся разными повышениями лиц, состоявших в его службе. Главнейшее из этих повышений касалось тайного советника Бассевича, который был сделан президентом тайного совета (Geheimenraths-Präsident), след, получал высший чин в службе его королевского высочества, при чем было постановлено, чтобы все коллегии* зависели от него. Полковник Брюммер и я получили камергерские ключи, и т. д. В числе множества поздравителей, являвшихся в этот день ко двору, находился и здешний большой слон, обязанный во все большие праздники ходить с поздравлениями и зарабатывать на водку своим сторожам, к которым всегда присоединяется еще несколько гвардейских солдат. Он явился в своем богатейшем наряде, увешанный великолепнейшими покрывалами. Между подарками, от имени его королевского высочества отвезенными обер-камергером графом Бонде к принцессе-невесте, был прекрасный серебряный вызолоченный ящик, наполненный многими старинными резными камнями.

26-го, около 4 часов после обеда, президент тайного совета Бас-севич со всеми кавалерами его королевского высочества отправился к императорской принцессе-невесте для принесения ей всеподданнейшего поздравления как будущей герцогине и государыне нашей. Он говорил ей очень хорошо составленную речь.

27-го, в 2 часа пополудни, комнатные и другие нижние служители его королевского высочества были у принцессы-невесты и также приносили ей свои всеподданнейшие поздравления. Но около 4 часов его королевское высочество, без всякого предуведомления,

* Т. е. ведомства.

 

 

1724 год. Декабрь

263

отправился к своей невесте один с графом Бонде и пробыл у нее часа два. Император в это время также приходил к ней на несколько минут; но принцесса Елизавета все время оставалась с сестрою.

29-го его королевское высочество обедал с его величеством императором и большею частью здешних вельмож у великого адмирала графа Апраксина, который приглашал и многих из наших кавалеров. Он угостил нас, по здешнему обычаю, очень хорошо. С нашим герцогом в этот день его величество император был необыкновенно милостив.

30-го, в день кавалерского праздника ордена Св. Андрея, ко двору приезжали разные посетители, чтобы, по здешнему обыкновению, поздравить его королевское высочество как кавалера этого ордена. Здешние музыканты также не замедлили явиться за получением обычной дани. Попрошайство этих господ заходит уж слишком далеко: они являются с поздравлением почти каждый праздник, и у нашего герцога в особенности выходит на них ежегодно много денег. Обедал его высочество вместе со всеми прочими андреевскими кавалерами у императора внизу, в обыкновенной его столовой, где находилась и императрица; но принцесс не было. По окончании обеда его королевское высочество отправился с графом Бонде к принцессам, потому что государь на сей раз освободил его от обязанности быть у всех кавалеров. После всех кавалеры посетили его высочество, и император приехал первым. Он просидел у нас почти 3 часа и был очень весел. Вечером весь город, по обыкновению, был иллюминован. Его высочество начал с этого дня посещать принцессу-невесту ежедневно.

 

Декабрь

7-го почти все здешние немецкие и голландские купцы en corps явились ко двору поздравить его королевское высочество с обручением. Так как у русских вообще обедают рано, то его высочество уже к 11 часам отправился к тайному советнику Толстому, у которого была и императрица с обеими старшими принцессами и со всеми своими придворными дамами и кавалерами (в числе их находился и Ягужинский с супругою); но императора не было, потому что он обедал там накануне. Его величество всякий год кушает у графа б декабря, день, в который приходится храмовый праздник одной церкви, находящейся в его соседстве. За столом очень сильно пили, почему наш добрый герцог, в этот раз чрезвычайно веселый и страстно влюбленный, скоро таки порядочно опьянел. По глазам императрицы видно было, с каким удовольствием она смотрела на дружбу и любовь обоих высоких обрученных. На обратном пути из дома графа Толстого высокие гости (императрица, принцессы и проч.) проезжали как мимо того места, где лежало на колесе тело камергера Монса, так и мимо того, где голова его взоткнута на шест.

 

 

264

8-го, поутру, его королевское высочество поехал ко двору и обедал там у императорских принцесс. Император не совсем здоров и пьет пирмонтскую воду. Его королевское высочество, наш герцог, получил в этот день в подарок от принцессы-невесты прекрасную табакерку.

9-го все здешние английские купцы явились ко двору, чтобы также принести поздравление нашему государю. С тою же целью и в то же время приезжал к нам и здешний немецкий лютеранский пастор Нацциус. Около 4 часов его королевское высочество поехал с графом Бонде к принцессе-невесте, у которой ужинал и пробыл до половины одиннадцатого.

10-го. Часа в четыре его королевское высочество поехал с обер-камергером к принцессе-невесте, где опять ужинал, пробыл до половины двенадцатого и провел время с принцессами необыкновенно весело. Знакомство и дружба его с ними теперь все более и более укрепляются. Из Москвы мы получили известие, что тамошний пастор Фрейгольц по случаю радостного для нас обручения его королевского высочества произнес в своей церкви особую благодарственную молитву.

11-го его королевское высочество назначил днем своего поста пятницу вместо воскресенья.

12-го, около 11 часов, его высочество поехал с графом Бонде ко двору и остался обедать у императорских принцесс. Вечером в этот день он не мог бы долго оставаться у принцессы-невесты, потому что в 7 часов она должна была находиться у императора при отправлении обыкновенной молитвы.

13-го его королевское высочество очень приятно провел у принцессы-невесты все время после обеда и вечер, даже танцевал там часа два. Большая ассамблея была в этот день у великого адмирала графа Апраксина, но из императорской фамилии туда, кроме самого императора, никто не приезжал.

14-го. Майор фон Шталь недавно опять приехал сюда из Ревеля, чтобы просить за своего бедного брата, который содержится под крепчайшим караулом. Один из свидетелей, показывающих против него, подвергался уже три раза истязанию кнутом, так что очень опасаются, что придется наконец ему верить*.

17'ГО, вечером, принцесса Елизавета приглашала его королевское высочество и всех его кавалеров к себе к обеду на другой день, в который приходится ее рождение.

18-го, в день рождения принцессы Елизаветы, которой пошел теперь 16 год, мы все в 11 часов отправились к императорскому двору

* Какое это было дело и по поводу чего, — совершенно неизвестно, по крайней мере из печатных источников.

 

 

1724 год. Декабрь

265

и нашли у принцессы не только сестру ее, принцессу Анну, но и императора с императрицей, которых вовсе не ожидали увидеть там. Так как стол был уже готов, то все тотчас же и сели за него. Кроме нас, голштинцев, поместились за ним только три русские дамы и Ягужинский. Первый стакан, выпитый императором, был поднесен ему самою принцессою Елизаветою, которая потом подала также по стакану императрице, старшей принцессе и нашему герцогу.

20-го у его королевского высочества было большое угощение для императорского двора и многих вельмож, сопровождавшееся иллю-минациею.

25-го, в первый день Рождества Христова, его королевское высочество поехал на ту сторону реки, в церковь, чтобы поздравить императорскую фамилию с праздником. Там мы совершенно неожиданно нашли калмыцкого принца*, облеченного в полный французский костюм, т. е. в коричневый кафтан, шитый золотом по всем швам, парчовый камзол и длинный белокурый парик. Он казался в этом костюме немало странным и чувствовал в нем, по-видимому, большую неловкость.

26-го, во второй день праздника, в 12 часов приехали к нам на обед приглашенные третьего дня члены Синода. Их было только семь, но они привезли с собою еще 6 светских лиц, принадлежащих также к Синоду и исправляющих там должности прокуроров, обер-сек-ретарей и секретарей. Некоторые из этих синодальных членов люди очень образованные и ученые, в особенности архиепископы Новгородский и Псковский и еще один, по имени Кролик (СгоШ)**, который говорит на многих языках и между прочим довольно свободно объясняется по-немецки. Пили сильно.

Конец четвертой части

 

* Может быть, сына или внука известного при Петре Великом Аюки-хана.

** Известный Феофилакт Кролик, епископ Тверской.