Боди А. Петр Великий на водах в Спа [извлечения и пересказ] // Русская старина, 1896. - Т. 86. - № 4. - С. 21-29. - Под загл.: Пребывание Петра Великого в австрийских Нидерландах в 1717 году. - Сетевая версия

Боди А. Петр Великий на водах в Спа [извлечения и пересказ] // Русская старина, 1896. – Т. 86. - № 4. – С. 21-29. – Под загл.: Пребывание Петра Великого в австрийских Нидерландах в 1717 году. – Сетевая версия – М. Вознесенский 2006.

ПРЕБЫВАНИЕ ПЕТРА ВЕЛИКАГО В

австрийских Нидерландах в 1717 году.

Продолжительное пребывание Петра Великаго за границей в 1716 и 1717 годах было вызвано, с одной стороны, дипломатическими переговорами, которые стали необходимы после того, как счастье в Великой Северной войне окончательно повернулось на сторону России, а с другой—желанием царя посетить те страны Западной Европы, в которых ему еще не удалось побывать. Во время этого путешествия, начатаго совместно с царицей, государь посетил Копенгаген, Любек, Шверин, в котором заболела его царственная супруга. Продолжая путь уже без государыни, Петр посетил затем Нейштадт, Аверсберг, где имел свидание с королем прусским, Гамбург, Альтону, Бремен и, наконец, Амстердам. Здесь Екатерина догнала своего супруга и пробыла в этом городе некоторое время вместе с ним. Но недолго на этот раз оставался Великий Петр в Голландии; вскоре он решил отправиться во Францию, в которой ранее не был. Опасаясь, что новое путешествие еще более утомит его супругу, он выехал из Амстердама без нея и, направившись через Антверпен, Брюгге и Дюнкирхен, 7 мая (новаго стиля) прибыл в Париж, тогда, за малолетством короля Людовика XV, был регентом герцог Филипп Орлеанский.

Bсe биографии великаго преобразователя России повествуют о том, что шесть недель, проведенных в Париже, Петр употребил, как и всегда, на ознакомление лишь с тем, из чего можно было извлечь пользу для своего отечества.

Непомерные труды последних лет и полное пренебрежение своим здоровьем не остались без вреднаго влияния на богатырскую натуру царя. Под конец своего пребывания в Париже Петр почувствовал себя так дурно, что решил серьезно заняться своим здоровьем. Лейб-медик, его доктор Арескин, подал государю совет вновь попробовать лечение минеральными водами ¹). На этот раз врач назначил для лечения целебные источники в Спа, в австрийских Нидерландах (нынешняя Бельгия).

Вняв совету медиков, Петр Великий 20 июня (новаго стиля) покинул Париж и отправился через Соассон и Реймс в Спа, где и продолжал свое лечение до 25 июля, после чего возвратился в Амстердам.

В архивах разных городов, лежащих по пути следования монарха, сохранилось много любопытных данных о пребывании русскаго царя в этих местностях; эти данныя дополняются и устным преданием. Материалы, относящиеся к пребыванию царя в Спа, были собраны местным ученым г. Боди (Albin Body) и напечатаны в его интересном этюде «Pierre le Grand aux eaux de Spa».

По пути из Парижа в Спа царь на короткое время останавливался в Живе (Givet), Намюре, Люттихе и здесь, как и везде, главное свое внимание обращал на укрепления и на воинския упражнения.

Об остановке царя в Живе современный журнал «Mercure historique et politique» говорит: «Граф Гомпеш, получив уведомление от коменданта г. Живе о том, что Его Царское Величество прибудет туда 23 числа, отправил для его встречи генерал-маиора дю-Порталя. Правитель провинции граф де-Ланнуа послал свою карету, запряженную шестеркой лошадей и сопровождаемую двенадцатью воинами, вооруженными аллебардами, одетыми в новые плащи, с кокардами на шапках, для встречи Его Царскаго Величества в ла Плант, который находится на разстоянии ружейнаго выстрела от города. Посылая туда экипаж, он думал, что царь высадится именно там, но Его Величество сошел с лодки у Гроаньонских ворот и сел на коня, который был принесен ему в дар графом Гомпешем, ожидавшим царя здесь с самыми знатными из гарнизонных

офицеров. Его Величество отправился в замок в сопровождении князя Куракина и прочих особ своей свиты.

«Несмотря на то, что монарх в течение двух часов ехал верхом, он немедленно проетил все укрепления, при чем сделал не-

¹) Государь после Прутскаго похода 1711 года уже принимал курс воднаго лечения в Карлсбаде.

сколько таких дельных замечаний, какия можно услышать лишь от самых знающих инженеров. Затем он вернулся в замок и удостоил своим посещением трапезу, предложенную ему там графом Гомпешем. Его Величество был очень внимателен ко всем собравшимся; несколько раз он пил их здоровье. За столом он соблаговолил разсказать с большими подробностями о битвах и осадах, которыми лично руководил. После обеда Его Величество сел на коня и отправился в губернаторский дом, где остался и ужинать. После ужина был бал, на котором Его Величество танцовал с одной из бывших там дам, затем он удалился на свою лодку в час по полуночи».

О встрече русскаго царя жителями Намюра один из современников говорит следующим образом:

«По получении уведомления о том, что Его Царское Величество прибудет в Шарльвилль 21 июня, в собрании депутатов от трех областей государства было решено встретить царя и приветствовать его на границе провинции. С этою целью было снаряжено две прекрасных лодки, на которыя сели по два депутата от каждой области, с большим запасом прохладительных напитков. Они отправились из Намюра 23 утром и к вечеру того же дня были в Вольсорском аббатстве, где и остановились.

«На следующий день, 24 числа, отправившись ранним утром в Гюстир, они стали ожидать Его Величество, который и прибыл туда в 5 или б часов вечера; с ним была его свита, помещавшаяся на пяти лодках; сопровождал его отряд войск Его Христианнейшаго Величества, который тут же был сменен отрядом войск Его Императорскаго и Католическаго Величества. Лишь только депутаты издали заметили Его Величество, они тотчас же отправились к нему навстречу и, подъехав к его лодке, приветствовали его, при чем предложили ему взятые с собой прохладительные напитки, что доставило царю большое удовольствие. Затем все вместе на лодках продолжали путь к острову, лежащему около Бувиня, куда и прибыли к десяти часам вечера. Здесь Его Величество, искупавшись вместе с некоторыми лицами своей свиты, остановился и провел ночь на своей лодке, а депутаты—на своей. На следующий день рано утром все отправились далее. Прибыв к замку Дав, Его Величество приказал остановиться и с некоторыми из своих приближенных осматривал замок и его сад. Возвратившись затем на лодки, Его Величество к полудню прибыл, наконец, к берегам Гроаньона при громе выстрелов всей артиллерии города и замка. Тут городское начальство приготовило на городской счет, согласно распоряжению двора, большое пиршество по ту сторону моста, в надежде, что он

остановится там. Но, сойдя с лодки, Его Величество сначала сел на коня и поехал осматривать замок и его укрепления. Городское начальство, получив уведомление от царскаго дворецкаго, что Его Величество желает кушать на своей лодке, тотчас же отправило туда все, приготовленное для пира, а также и большое количество разных напитков.

Спустившись из замка, Его Величество отправился к губернаторскому дому, чтобы посмотреть на бег на ходулях, устроенный в честь царя городскими властями. Здесь было провозглашено несколько тостов в честь царя и приготовлен великолепный ужин. Его Величество обнаружил такую радость и удовольствие по поводу этого бега, что его придворные уверяли, будто более десяти лет не видали царя таким веселым и довольным. При этом царь дал состязавшимся 50 дукатов и большую часть ночи провел в губернаторском доме, где пел и танцовал под звуки гобоев, присланных городскими властями. Затем он пожелал на ночь вернуться на свою лодку, хотя для него и для большой части его свиты были приготовлены постели в губернаторском доме, на городской счет. Городския власти и на следующее утро, 26 числа, устроили в честь государя зрелище боя всадников и другой местной игры, происходившей на реке Нижний Самбр и носившей название «saut de Tanguille» (нечто в роде примернаго речнаго сражения). И этим зрелищем царь, который в самый разгар состязания тоже сел на одну из лодок, остался очень доволен и дал состязавшимся еще 50 дукатов. После этих развлечений, окончившихся к десяти часам, Его Величество отправился обозревать городския укрепления. Когда городския власти приказали устроить в честь царя великолепный обед, царский дворецкий уведомил их, что государь более не желает обедать в городе и что ему доставит удовольствие, если все приготовленное будет прислано к нему на лодку, даже живая рыба и, между прочим,—окуни, что и было исполнено. Царь сам смотрел, как их вылавливали из садков, которые с этой целью

были подвезены к самой его лодке, и был так доволен, что и выразить трудно. Приняв еще раз приветствие от города, царь к двенадцати часам выбыл отсюда при тройном залпе всей артиллерии города и замка. Его сопровождали вышеназванные депутаты трех областей государства и отряд кавалерии и пехоты, которые и проводили государя до города Гюи, где еще раз приветствовали его и затем, на следующий день, вернулись в Намюр».

Из Намюра царь проехал в Шокье, тогдашний главный город Люттихскаго округа.

Накануне прибытия монарха-путешественника в Люттих областной совет отправил люттихскаго бургомистра Энжельберта де-ла-Нэя,

нескольких членов совета и областной хор музыки для встречи государя. С своей стороны, и соборный причт с тою же целью отрядил графа Лидекерке, арденнскаго архидиакона, барона Берлеймонта, архидиакона города Эно, и Матиаса Клеркса, архидиакона города Кондроза.

Лодка, везшая эти депутации, сопровождалась громадным количеством барок, красиво убранных венками, гирляндами и лентами; некоторыя были наполнены солдатами, игравшими на музыкальных инструментах.

Судно это причалило к лодке царя в Шокье и, после того как де-ла-Нэй от имени города приветствовал самодержца на латинском языке, они продолжали путь вместе до Люттиха, при громе выстрелов из пушек, которыя, по распоряжению властей, были разставлены на всем пути. Плывя вдоль набережных, царь был удивлен громадным количеством народа, покрывавшаго берега, и обратил внимание своей свиты на красоту пристани и набережных Люттиха.

В одиннадцать часов под звуки выстрелов и труб и при радостных кликах народа, царь сошел на землю у церкви августинов, где каноник местнаго собора приветствовал его на латинском языке от имени князя-правителя австрийских Нидерландов и передал ему вместе с письмом князя, свои верительныя грамоты с висячей печатью. Затем государю были представлены и два местных бургомистра, депутаты городскаго совета и большая часть общинных властей. Они приветствовали царя, сказав, что город счастлив видеть в своих стенах одного из самых великих и могучих владык миpa. Г. Стир произнес речь на голландском языке, которым царь хорошо владел.

Князь А. Б. Куракин, посланник царя во Франции, служивший ему переводчиком, отвечал от имени Его Величества в самых милостивых словах и прибавил, что во время своего путешествия царь неоднократно имел случай оценить дарования многих известных ему уроженцев Люттиха.

Парадная карета князя-правителя, запряженная восемью лошадями, ожидала царя. Де-ла-Нэй поместился по левую руку монарха; тут же сидели князь Куракин и один из русских генералов. Впереди царской кареты ехало несколько других карет, предоставленных в распоряжение придворных монарха. Поезд открывался отрядом гвардейцев на конях, предводительствуемых графом д'Аржанто д Эне, а замыкался отрядом Доббельстейнскаго полка под командой полковника Виня.

Поезд направился к епископскому дворцу по улицам, украшен-

ным цветами, зеленью и флагами. Войска на пути следования государя были разставлены шпалерами.

Тотчас по прибытии во дворец, Его Величество был приветствован депутатами соборнаго капитула; бургомистры провозгласили тост в честь царя. Затем в полдень царь прибыл на блистательный банкет, на который собралась вся местная знать.

По окончании обеда Петр объехал город, посетил собор и главныя церкви; особенно долго оставался он в церкви Св. Иакова, где с восхищением разсматривал каменную лестницу, которая долгое время считалась единственной в своем роде.

Петр отказался от отведеннаго ему помещения во дворце и остановился в Лотарингской гостинице, находившейся на Зеленой площади, где граф де-Верита велел накрыть два стола для ужина Его Величества и его свиты.

Этот ужин был прекрасно сервирован. Вечером, был сожжен великолепный фейерверк, и город был блистательно иллюминован, причем герб царя украшал фасад городской ратуши и многие городские памятники.

На следующий день, рано утром, царь посетил каменноугольныя копи, находящаяся в окрестностях Люттиха, а затем отправился в Спа в сопровождении своей свиты, каноника де-ла-Нэя, гвардейскаго полка князя-наместника и отряда люттихских пехотинцев, которых царь оставил при своей особе на все время своего пребывания на водах.

На другой же день по прибытии в Спа, Петр начал пить воды из Пуонскаго источника, но вскоре, по совету врачей, перешел на Жеронстерский источник (в трех с половиной километрах от Спа), который и оказал благодетельное действие на его здоровье.

Хотя царь прибыл в Спа с определенною целью укрепить свое здоровье, однако он плохо подчинялся режиму, предписанному врачами. Иногда, например, он выпивал непомерно большое количество минеральной воды, всегда мешая ее с вином. Некоторые из современников описывают способ лечения царя, и это описание очень хорошо характеризует Петра вообще. Де-ла-Нэй говорит, что однажды утром царь на его глазах выпил 21 стакан пуонской воды, и это повлияло на него только в смысле возбуждения аппетита. Царь не обращал внимания на запрещение медиков есть сырые фрукты и однажды, только-что выпивши воды, съел шесть фунтов вишен и дюжину фиг.

Своего обычнаго образа жизни Петр Великий не менял нигде и ни при каких условиях. Вот любопытное описание царскаго обеда, сделанное в частном письме одного духовнаго лица:

«В четверг 22-го числа я прибыл в Спа, где нашел царя в палатке; я ему поднес корзину с фруктами из моего сада. Царь сделал мне честь, пригласив меня отобедать с ним; не могу не описать вам этого пиршества. Меня предупредили, что я увижу царя в его обычной обстановке. Стол был так мал, что на него можно было поставить лишь восемь приборов, но их ухитрились поставить— двенадцать. Царь сидел на председательском месте в ночном колпаке и без галстука. Мы все разместились по продольным сторонам стола и сидели на разстоянии полуфута от стола. Блюда подавались двумя гарнизонными солдатами; на этих блюдах не было решительно ничего, кроме стоявших по краям их глиняных чашек с бульоном и кусками мяса. Каждый брал себе одну из этих чашек и ставил ее пред своей тарелкой, и это до такой степени увеличивало и без того большое разстояние до кушаньев, что для того, чтобы взять ложку бульона, приходилось вытягивать руки, как во время фехтованья. Кто, съев свой бульон, захотел бы его еще, тот без церемонии обращался к чашке своего соседа. Его Величество сам стал кушать из чашки своего канцлера. Главный адмирал галернаго флота, сидевший против царя и не хотевший есть, занимался тем, что грыз ногти. Вдруг явился человек, который не поставил, а буквально бросил на стол шесть бутылок вина. Царь взял одну из этих бутылок и подал каждому гостю по стакану вина.

«Канцлер, возле котораго я сидел, заметив, что я ел говядину без соли, так как единственная солонка стояла на противоположном краю стола, любезно сказал мне: «Если вы, сударь, хотите соли, то можно взять ея». Чтобы не одолжаться, я протянул руку перед царем и взял соли на весь обед. Почти все чаши были опрокинуты потом на скатерть; туда же текло и вино из плохо закупоренных бутылок. Вследствие этого, когда приняли приборы, скатерть оказалась вся в пятнах от жира и вина.

«Появилось второе блюдо. Солдат, случайно проходивший в кухню, поспешил подхватить его и, не успев снять шапки, стал трясти головою, чтобы сбросить ее, но царь подал ему знак войти так, как он был. Было подано блюдо, на котором лежало два больших куска телятины и четыре цыпленка. Его Величество, заметив цыпленка, который был больше остальных, взял его руками, поднес к носу и, показав мне, что цыпленок этот свеж, соблаговолил бросить его на мою тарелку; цыпленок легко скользнул с одного конца стола на другой, так как на скатерти, кроме него, не было ничего, и скатерть притом была покрыта жиром.

«Был подан и дессерт; это была тарелка с тремя лепешками, специально изготовляемыми в Спа. Наконец, встали из-за стола,

царь перешел к окну, где нашел большия ржавыя ножницы, которыя он употребляет для чистки ногтей.

«Я был принужден предаваться самым строгим мыслям, чтобы не разразиться смехом за этим обедом. Я спасался тем, что читал все молитвы, какия знал, и лишь тут вспомнил, что ел скоромное в пятницу! Но это нарушение закона искуплено самим обедом».

Во время своего пребывания в Спа, Петр часто запросто заходил в дома обывателей и с большим интересом приглядывался к их жизни вообще и, в особенности,—к их работам. Особенно любил он заходить в токарныя мастерския и сам иногда принимал участие в токарных работах, в которых был великим мастером.

Жизнь в Спа так приглянулась Петру, что он решил устроить нечто подобное и в России. Узнав, что в Олонецкой губернии были открыты железистые источники, он велел соорудить там необходимыя постройки, рекомендовал своим придворным посещать вновь открытыя воды и начало февраля 1719 года сам провел в Олонецкой губернии, сопутствуемый царицей и вдовствующей герцогиней Курляндской.

Находясь в Спа, царь не прекращал занятий государственными делами. Известно, что здесь ему была вручена записка сорбоннских богословов относительно соединения церквей; отсюда же он отправил послание свое к царевичу Алексею Петровичу в Италию.

После месячнаго пребывания в Спа, царь почувствовал себя настолько здоровым, что решил отправиться в Амстердам, где 4-го августа был заключен союзный договор канцлером Головкиным, Шафировым и Куракиным с русской стороны, французским посланником в Голландии Шатонёфом со стороны Людовика XV и бароном Книпенгаузеном со стороны прусскаго короля.

Прощаясь с городскими властями и войсками, царь отблагодарил их за гостеприимство, щедро наградил войска и роздал несколько медалей. Вечером накануне отъезда государь пригласил городския власти к столу.

Накануне отъезда Петр согласился, чтобы в честь его было дано празднество, от котораго он до сих пор уклонялся. К восьми часам вечера была зажжена громадная иллюминация на холмах, окружающих город; ружейные залпы, повторяемые всеми эхо равнины, раздавались из двадцати различных мест; оркестр, состоявший из рожков, гобоев, флейт и труб и расположенный на окрестных скалах, в течение всей ночи играл различныя музыкальныя пьесы. Пирамиды, воздвигнутыя на живую руку возле источников и фасада павильона, были освещены тысячами огней. Наконец, на рыночной

площади появились поселяне с факелами и направились к царскому жилищу с песнями и дружными приветственными кликами».

Наконец, 25 июля царь покинул Спа, обедал в Лимбурге и вечером прибыл в Ахен. Вступив затем в голландские пределы он, встречаемый повсюду с подобающими его сану почестями, через Нейбург и Мастрихт, прибыл в Амстердам, где встретился с царицей, и затем через Германию вернулся в Петербург, куда и приехал 21 октября 1717 года.

Петр Великий пожелал увековечить память о пребывании своем в Спа. По распоряжению царя, в Спа был поставлен памятник работы одного амстердамскаго скульптора, на котором начертана на латинском языке следующая надпись, сочиненная одним из приближенных царя: «Божией Милостию Петр I, царь всероссийский, благочестивый, благополучно царствующий, непобедимый, устроитель военнаго порядка и первый основатель наук и искусств среди своих подданных, создавший своим гением сильный военный флот, безгранично увеличивший свои войска и через войны даровавший безопасность областям, как наследованным от предков, так и приобретенным военными успехами, ознакомившись с нравами различных европейских народов, посетив Францию, Намюр и Люттих, прибыл к этим водам в Спа, как к источнику спасения; после успешнаго лечения этими целебными водами, главным образом, водами Жеронстерскаго источника, он вновь получил свои прежния силы и здоровье; июля 22 дня 1717 года, отправился в Голландию и, возвратившись в свою империю, повелел воздвигнуть здесь этот памятник в знак своей вечной признательности, в 1718 году».