Экстракт из журнала плавания ее императорского величества на галерах по реке Волге, от Твери до Симбирска, в 1767 году // Русская старина, 1896. – Т. 88. - № 11. – С. 436-441. – В ст.: Бильбасов В.А. Походы Екатерины II по Волге и Днепру (1767 и 1787 гг.).

 

 

Журнал Адмиралтейств-коллеггии 1766 г. [Извлечение] // Русская старина, 1896. – Т. 88. - № 11. – С. 434-435. – В ст.: Бильбасов В.А. Походы Екатерины II по Волге и Днепру (1767 и 1787 гг.).

 

 

 

 

Походы Екатерины II по Волге и Днепру.

(1767 и 1787 гг.).

 

Au mois de mai—писала Екатерина 20-го января 1767 года— j'irai me promener a Cazan, c'est comme qui dirait a une maison de campagne ¹). Для этой «прогулки на дачу» работали, однако, еще с прошлаго 1766 года и в адмиралтейской коллегии, и на тверской верфи, так как для «похода по Волги» потребовалось 25 судов. «В свите моей близко двух тысяч человек всякаго звания» ²), писала императрица, и никто из этих спутников Екатерины не оставил нам описания этого путешествия, оффициальныя сведения о котором помещались в Московских и С.-Петербургских Ведомостях ³). Если-б не письма самой Екатерины, писанныя «с пути», наши сведения о походе по Волге ограничились-бы исключительно камер-фурьерским журналом ⁴) и помещаемыми ниже документами из архива Морскаго министерства.

После Петра Великаго, Екатерина II была первая государыня, предпринимавшая путешествие по Poccии: *) в 1763 году она ездила в Ростов и Ярославль; в 1764 г.—в прибалтийския окраины, до Рогервика; в 1765 г.—плавала по Ладожскому каналу; в 1767 г.—«путешествовала по Азии», т. е. проехала по Boлге от Твери до Казани и

¹) „Сборник", X, 165.

²)  „Чтения", 1863, II, 17; ,,Сборник", X, 188; „Русск. Архив", 1886, III, 59. По счету помещаемой ниже „Ведомости судов"—1.171 человек.

³)  „Русск. Архив", 1867, 347.

⁴)  Путешествие по Волге занимает в журнале более 100 стр. (99—205), и  издатели   свидетельствуют,  что  с  переходом  императрицы на галеру „Тверь" журнал становится „подробнее и любопытнее" (147).

*) Конечно, Бильбасову было известно о путешествии Елизаветы Петровны в Ревель в 1746 г. (в частности см. дневник Эце). Однако, он почему-то не принял его во внимание.

 

 

424

из Симбирска возвратилась сухим путем. Во время этих путешествий, императрица знакомилась с живою Poccиeю, сама видела и наблюдала жизнь русскаго человека. Конечно, ей как императрице нельзя было все видеть и не все было ей показано—иное представлено в прикрашенном свете, иное вовсе скрыто; тем не менее, и то немногое, что она наблюдала и видела, было значительно полезнее и вернее всяких канцелярских докладов и губернаторских отчетов. Возвратясь из «похода по Волге», Екатерина доказала сенату, в первом же заседании, что она многое видела.

Поход по Волге, в 1767 году, продолжался полтора месяца, со 2-го мая по 16-е июня, с «суточными остановками по городам» ¹). В день отъезда из Москвы, 28-го апреля, Екатерина писала генерал-рекетмейстеру Козлову: «Иван Иванович! Во время моего отсюда отсутствия продолжайте по-часту ходить по коллегиям, дабы те порядки паки не пришли в упадок, которые мы, слава Богу, хоть с трудом завели» ²). Вся Москва вышла провожать императрицу: «от дворца до Всесвятскаго рядов в десять местами людей и карет стояло» ³).

Благодаря «посредственной дороге и очень хорошей погоде» ⁴), императрица прибыла в Тверь 29-го апреля, в 9-м часу вечера. Тверь нельзя было узнать—пожар способствовал ей много к украшенью. В мае 1763 г. деревянный город совсем выгорел. «С крайним сожалением—писала Екатерина генерал-прокурору—усмотрела я разорение по воле Божией города Твери. Старайтесь о вспоможении сим несчастным людям. Я думаю многим не печально, что дела все почти сгорели» ⁵). Вспоможение погорельцам было оказано в самых широких размерах ⁶), и «Екатерина осматривала теперь в Твери новыя постройки, осталась ими очень довольна и благодарила гр. Фермера, под руководством котораго производилось возсоздание Твери в продолжение четырех лет. 1-го мая, после обеденнаго стола, императрица «посетила преосвященнаго в его подгородном доме» и пробыла у него «довольно долго» ⁷).

Петр Петров, учитель риторики в Троицке-Сергиевской семинарии, принял монашество по настоянию ректора Гедеона Криневскаго и на-

¹) „Чтения", 1863, II, 16.

²)  „Сборник", X, 179.

³)  „Чтения", 1863, II, 16; „Сборник", X, 186.

⁴)  „Чтения", ibid., 15; „Сборник", X, 183.

⁵)  „Сборник", VII, 285.

⁶)  „Архив Сената", т. 106, л. 448:  „Полн. Собр. Зак.", № 11847; „Арх. кн. Воронцова", VII, 645; XXVIII, 39.

⁷) „С.-П.-Б. Ведомости", 1767; по „Камер-Фур. Журналу"—,,с час времени" (98).

 

 

425

речен был Гавриилом. Монах по неволе быстро сделал карьеру: постриженный в 1758 году, он был уже епископом в 1763 году и вскоре стал митрополитом санкт-петербургским и новгородским. Екатерина уважала его, как «мужа остраго и резонабельнаго» ¹); ему, между прочим, поручила разсмотреть свой знаменитый «Наказ», и ему же посвятила свои единственный литературный труд, исполненный во время похода по Волге.

2-го мая, в 2 часа no-полудни, Екатерина села на суда, и началось плавание. Императрица впервые увидела матушку-Волгу и была очарована ею. Уже 5-го мая, из Калязина, она писала: «Час-от-часу берега Волги становятся лучше. Вчера мы Кимру проехали, которая издали не уступает Петергофу, а вблизи уже все не то» ²). Очевидно, Екатерина была в полном восхищении, если ей Кимры показались за Петергоф!

7-го мая поднялась буря. «В 6 часу утра, за крепким ветром ³), легли на якорь и все сутки лежали на якоре». Во время бури Екатерина написала свое знаменитое письмо Мармонтелю:

«Милостивый государь! Я получила ваше письмо, сопровождавшее присланную вами мне книгу, в ту минуту, когда отправлялась в путешествие по разным провинциям. Чтение ея я оставила себе на дорогу; оно окончено; примите же мои благодарения—я в восхищении от книги и не я одна; эта книга заслуживает быть переведенною на все языки. Велисарий укрепил меня в убеждении, что истинная слава заключается единственно в началах, проповедуемых Велисарием столь же приятно, как и основательно. Будьте уверены, милостивый государь, в отличном уважении, которое я издавна питаю к его автору. Не знаю, как пометить свое письмо: я на корабле, среди Волги, при столь крепкой пoгoде, что многия дамы назвали бы ее ужаснейшею бурею. 7-го мая 1767 года» ⁴).

Что же такое «Belisaire» roman par M. Marmontel? Это менее всего роман и, во всяком случае, в этом романе нет ни драматическаго интереса, ни сценическаго движения, никакого художественнаго замысла. Это—популярное изложение вопросов государственнаго права в форме беседы престарелаго мужа, Велисария, с юным царедворцем Тиберием, любимцем Юстиньяна, который, пользуясь слепотою Велисария,

¹)  Макаpий, архим., „Сказание о жизни и трудах преосв. Гавриила", 17.

²) „Чтение", 1863, II, 17; „Сборник", Х, 186. Графу М. И. Воронцову Екатерина писала из-под Ярославля: „Волга не в пример лучше Невы" (Ibid., 190). Ср. XXII, 353.

³) „Камер-Фур. Журнал": „за неспособным ветром" (III).

⁴) Oeuvres de Marmontel, ed. 1818, Corresp., 142; „Сборник", X, 187.

 

 

426

сам присутствует при беседе и выслушивает политическия, социальныя и религиозныя понятия французских философов прошлаго века, Велисарий—сторонник монархическаго правления. «Не думаешь-ли ты, что совет или народ собранный может быть более справедлив и меньше ошибке подвержен? В царствование-ли одного Камиллы, Фемистоклы, Аристиды гонимы были?.. Чего нам опасаться, должен был говорить народ, чего опасаться нам, делая царя над нами? Добро его делаем из добра общаго ¹), сила его составляется из сил всего государства; слава его зависеть будет от благосостояний наших, царствование его будет в нас и чрез нас только. Итак, чтобы любить народы свои, ему остается лишь любить самого себя; быть к нам справедливу и милосердну собственныя его пользы принудят... Тиранство казалось им родом самоубийства, которое не может иначе быть, как действие бешенства и сумасшествия». По словам Велисария, мокарх более достоин сожаления, чем народ, ему подвластный: велики заботы отца, имеющаго пять, шесть детей, каково же положение монарха, считающаго своих мильонами! «Обязуюсь — должен был говорить царь—жить лишь для народа моего; посвящаю покой мой спокойствию его; обещаюсь давать ему законы полезные и справедливые, не иметь иной воли, как согласной с законами сими. Чем могущественней он меня наделяет, тем менее останусь свободен во мне ²), чем более он вдастся мне, тем более себе обяжет меня. Я должен ему отчетом в моих слабостях, в страстях моих и заблуждениях». Велисарий противопоставляет заботливаго о благе подданных государя суровому деспоту, окружающему себя клевретами и временщиками: «Тигры, коих человек воспитывает для ловли, съедают своего господина, если он забудет разделить с ними добычу; таково есть обязательство тиранов; напротив того, в стране управляемой отечески, каждый гражданин во враге государевом видит своего собственнаго... Его власть, вовнутри утвержденная, будет тем повелительнее и почтеннее извне; и как ни гордость, ни славолюбие, ниже своенравие никогда рук его к принятию оружия не простирают, то силы его, кои он бережет, имеют всю свою бодрость, когда защищает его народ против домашняго разорителя или чужаго похитителя... Невольник неохотно на брань идет за свою темницу и узы; свободный и довольный гражданин, который любит своего государя и от него любим, обороняет скипетр, как свою защиту, престол—как свое прибежище, и, воюя за свое отечество, видит везде свою отчизну».

¹) В оригинале: du bien de tous nous faisons le sien.

²) В оригинале: plus il me rend puissant, moins 11 me laisse libre.

 

 

427

Велисарий убежден, что по существу монархическаго правления интересы государя и государства тождественны; но он не скрывает, что в действительности эти интересы нередко становятся противуположными, «когда государь удостоивает своим доверием недостойных людей, которые уверяют его, чтобы он всегда был осторожен против многочисленных непокорных людей, безпокойных и возмутительных, заставляют его верить, что ему должно иметь силы для сопротивления им. И так вооружается государь против собственнаго народа... Если государь имел несчастье поддаться таким внушениям, в понятии его отделяется свое от народнаго и государственнаго, он становится скупым и выигрывает то, что у подданных похищает, из чего проистекают жалобы и роптания; отсюда та внутренняя и скрытная война, которая, как сокровенный огонь, тлится в недрах государства. Тогда и государь чувствует надобность той помощи, которую имел в готовности, чает, что поступил благоразумно, приготовив вооруженную силу против своего народа, но не видит, что не было бы ему нужды в сих робких предосторожностях, если бы он был правосуден, и что те подлыя и суровыя страсти, коим он жалованье дает, были бы для него безполезны, если бы он был добродетелен... Трудно государю среди своекорыстных советов, подавать которые всегда много охотников, трудно остаться верным идеалу добра и правды, трудно, но возможно. Для этого ему нужно знание всех соображений, касающихся до человеческаго блага.., в сем то должен государь упражняться и упражняться всю жизнь. Познавать самого себя, познавать людей, стараться разбирать в них основание природных их способностей, побуждение, привычки, свойство сложения, действие принятых мнений, силу и слабость ума и духа, не с безполезным и преходящим любопытством, но с твердым желанием, влагающим почтение в льстецов, вникать в нравы, в способности, в имущество своих народов и в поведение определенных над ними правителей, а для лучшаго познания давать со всех сторон свободный ход просвещению, имея в омерзении темные доносы, ободрять и защищать тех, кои открывают явно злоупотребления, именем государя учиненныя» ¹).

Вот какой «роман» читала Екатерина на галере «Тверь». Русский посланник в Париже князь Д. А. Голицын писал Мармонтелю: «Велисарий имел решительный успех у императрицы. Во время путешествия по Волге ея императорское величество переводила ваш роман на русский язык; лица, сопровождавшия ее, получили каждый по главе; девятая досталась самой государыне. Когда перевод был го-

¹) „Заря", 1869, май, 33-35.

 

 

428

тов, императрица потрудилась просмотреть весь перевод и приказала его напечатать». Несколько недель спустя: «Велисарий печатается в Москве, и императрица предполагает возможно более распространить его в Poccии, с тем, говорит ея величество, чтобы мои подданные знали, какие узы соединяют меня с ними».

Ничего подобнаго никогда даже не грезилось автору, и он искренно дивился, что русская самодержица переводила именно девятую главу. Мармонтель писал по этому поводу Екатерине: «Ваше величество положили печать безсмертия на мое сочинение, переведя из него целую главу. Не говорю о том, что в этой милости заключается лестнаго для меня лично, но с восторгом воображаю, сколько пользы принесет это народам вашего величества. В девятой именно главе говорится, между прочим, следующее: «только сила закона имеет власть неограниченную; а человек, который хочет царствовать самовластно, становится невольником; государь должен заботиться более всего об одном только союзе—о союзе с народом своим: государь и народ—нераздельны; связь эта составляет силу государя; на ней основаны его величие, его спокойствие, его слава». И эту-то главу ваше величество как бы усвоиваете и освещаете собственноручным переводом, чтобы, по вашим словам, подданные ваши знали, какиe узы соединяют вас с ними. Эти слова следовало бы изсечь на меди и запечатлеть во всех сердцах. Сколько величии в этом геройском чистосердечии!»

В письме к Вольтеру, из Казани, от 29-го мая, Екатерина говорит, что «перевод Велисария уже готов и немедленно будет печататься» ¹). Печатание шло довольно медленно, и перевод впервые ²) появился в печати лишь в 1768 году. Отправляя экземпляр русскаго перевода Мармонтелю, Екатерина, в письме, составленном ею от имени всех переводчиков ³) передавала следующия подробности: «Когда «Велисарий» прибыл в Россию, случилось, что двенадцать лиц предположили отправиться вниз по Волге, от Твери до Симбирска. Они были так восхищены чтением этой книги, что согласились употребить свои часы досуга на перевод «Велисария» на

¹) „Сборник", X 205. ²) „Велицер, роман г. Мармонтеля, перев. с французскаго. Москва, 1768 года". Этот же перевод был перепечатан несколько раз: в 1773 году в Петербурге, в 1777 году в Вене, в 1785 году два раза—в Петербурге и в Москве. Таким образом, при жизни Екатерины II этот русский перевод выдержал пять изданий. Существует еще другой перевод этого романа, сделанный г. Курбатовым и вышедший в Петербурге в 1769 году. Сверх того, эти переводы были изданы в 1802, 1803, 1818 гг. ³) „Сборник", X, 268.

 

 

429

родной язык. Одиннадцать из этих лиц разделили между собою главы по жребию, а на двенадцатая, прибывшаго позже, было возложено сочинение посвящения от переводчиков епископу тверскому, котораго все нашли достойным того, чтобы его имя стояло во главе издания. Кроме хороших качеств его ума и сердца, он только что отличился проповедью ¹), мораль которой столь же безупречна, как и в этой превосходной книге».

В ответ на эту любезность Мармонтель писал Екатерине:

«Государыня! Если-б «Велисарий» был написан только с целью внушать народам непоколебимую верность и безусловную преданность, было бы неудивительно, что самодержица обширнаго государства пожелала распространить такую книгу в своих владениях; но эта книга имеет целью также доказать царям, что их могущество, их величие, их слава требуют, чтобы они были справедливы, и что они становятся самыми зависимыми, самыми несчастными из невольников, как только допущено страстям занять место законов. Вот что ваше величество не только дозволили, перевесть на язык своего народа, но что вы имели мужество и великодушие перевести сами. Таковы-то развлечения законодательницы Севера! Мало того: дабы утвердить правила, прямо противоположныя фанатизму и преследованиям, вы пожелали посвятить перевод «Велисария» одному из самых добродетельных людей своей империи — пастырю, жизнь котораго делает честь духовенству и который воскрешает те счастливыя времена, когда святыя дела были в святых руках.

«О, как далеки правила вашего величества от тех, которыя предписывают открывать народу лишь концы его цепей и безпрестанно напоминать ему об его обязанностям, но никогда не говорят о его правах, так как, по их мнению, объяснять взаимныя обязательства и взаимные узы, установленныя самою природою между государем и народом, значит оказывать неуважение государям.

«Перевод «Велисария» на русский язык есть, без сомнения, прекрасный памятник, воздвигнутый человеческому слову и философии; но вместе с тем это, смею сказать, и памятник царской власти. Ни при одном дворе в мире истине не было оказано подобнаго почета. Я не мог, государыня, вполне насладиться честно, оказанною

¹) Преосв. Гавриил сказал две проповеди: 29-го апреля, при встрече императрицы в Твери, и 2-го мая, при отплытии ея („Камер-Фур-Журн.", 93 и 104). Первая речь напечатана в „С.-П.-Бургских Ведомостях"—она ничем не отличается от обычных приветственных слов; вторая—не напечатана, но в газетах отмечено, что „как содержание, так и приятное красноречие достойну похвалу приобрело, в начале от ея величества, а по том общую от всех слушателей".

 

 

430

моей книге: я не знаю русскаго языка. Но как истинно верующие чтут библию, не понимая ее, так и я с благоговейным уважением поцеловал буквы IX главы, с мыслью о руке, которая их начертала. Я заставил перевести себе буквально этот новый для меня текст и убедился, что моим мыслям достался такой же счастливый удел, как тем ручьям, которые просачиваются сквозь золотоносную жилу».

Литературныя занятия Екатерины не мешали делам государственным даже и во время путешествий. Из Ярославля, от 10-го мая, Екатерина писала Н. И. Панину: «Изволь-ка мне прислать дела, я весьма праздно живу» ¹). В Ярославле императрицу встретили пять иностранных министров—прусский, датский, саксонский, испанский и цесарский ²). «которые все в полном удовольствии» и сопровождали Екатерину до Костромы. В Ярославле, занятая улажением раздоров между купечеством и осмотром фабрик Холшевникова, Колосова и др. ³), императрица заметила, однако, что «ярославки лицом хороши, а тальею и одеянием на mappemonde похожи» ⁴).

Ярославль «весьма всем понравился», но более всего произвел впечатление, даже и на иностранных министров, прием, устроенный дворянством в Костроме: «я их всех не одинажды видела в слезах от народной радости, а И. Гр. Чернышев весь обед проплакал от здешняго дворянства благочиннаго и ласковаго обхождения» ¹).

Нижний-Новгород произвел на Екатерину самое дурное впечатление. «Сей город ситуациею прекрасен, а строением мерзок; Чебоксары для меня во всем лучше Нижняго-Новгорода», писала императрица ^б). Едва прибыв в Нижний, она получила неприятное известие о банкротстве придворнаго банкира Гомма, и по этому поводу писала Панину: «Я вас спрашиваю, что Веймарн и все над Гоммом приставленные смотрели, и доколе мне от проклятаго выписыванья серебра скуку нести?» ⁷). В особом и «секретном» рескрип-

¹) „Сборник", X, 189.

²) „Камер-Фур. Журн.", 119. Депеша саксонскаго резидента, от 30-го апреля 1767 г., обозначена так: Voyage de l'Imperatrice a Casan. Invitation de ministres etrangers de venir a Jaroslaw. („Сборник", XXXVII, 80).

³) Ibid.,   128.   См.   письмо Н.И. Панину от 10-го мая („Сборник", X, 189).

⁴)  „Сборник"; ibid., 190.

⁵)  „Чтения", 1863, II, 20; „Русск. Архив", 1867, 350; „Сборник, X, 191.

⁶) Ibid.,  201,   202.

⁷) „Чтения", 1863, II, 21. В „Архиве Сената", дело № 1511: „О несостоятельности придворнаго банкира английскаго купца Гомма и выписываемом чрез его контору из-за границы для монетнаго двора золоте и се-

 

 

431

к новгородскому архиепискому Дмитрию (Сеченову) Екатерина очень рельефно изобразила бедственное состояние духовенства нижегородской епархии: «Во всем здешнем духовенстве примечается дух гонения. Сия же епархия, кажется, весьма достойна особливаго примечания, ибо число правоверных, думаю, меньше, нежели число иноверных и раскольников; и так, кажется, нужнее всего здесь иметь священство, просвещенное учением, нрава кроткаго и добраго жития, кои-бы тихостью, проповедью и безпорочностию добронравнаго учения подкрепляли во всяком случае евангельское слово. Противное сему поведение было приметно, которое здесь для примера опишу: в дворцовом селе Городце, где мне случилось быть на освящении церкви, в находящемся близ того села Федоровском монастыре, умалчиваю

о том, что игумен так стар, что насилу служить может, и что монахи так мало его почитают, что громко с бранию наставляли, как ему служить, что и действительно он худо знал, еще приходские городецкие священники подали мне челобитную, всеми подписанную, в коей просили, чтобы сделано было разсмотрение о их пропитании, прописывая, будто лишились они всех прихожан, за запискою оных в раскол; раскольники же говорили, что священники с ними обходятся как с басурманами, не хотят ни молитвы давать, ни крестить младенца» ¹). Нижегородское купечество оказалось столь же несостоятельно, как и духовенство: «все почти купцы малые имеют капиталы, и по той причине не могут расторговаться»; чтобы помочь горю, Екатерина учредила первую в Poccии акционерную «нижегородскую компанию» ²).

Нижний произвел дурное впечатление, Казань обворожила. «Город всячески можетъ слыть столицею большаго царства. Прием мне отменной; нам отменно он кажется, кои четвертую неделю видим везде равную радость, а здесь еще отличнее. Если бы дозволили, они бы себя вместо ковра постлали, а в одном месте по дороге мужики свечи давали, чтобы предо мною поставить, с чем их прогнали. Кутухтой здесь быть не долго, однако, выключая сего эксесса, везде весьма чинно все происходит. Здесь триумфальныя ворота такия, как я еще лучше не видала. Я живу здесь в купеческом каменном доме, девять покоев анфиладою, все шелком обитые; креслы и канапеи вызолоченные; везде трюмо и мраморные столы под ними» ³). Через четыре

ребре". Это любопытное дело окончилось лишь в 1774 году. См. „Сборник", X, 192, где помещено анонимное письмо относительно первых известий о несостоятельности Гомма.

¹) „Русский Архив", 1866, 55.

²)   „Архив Сената", т. 122, л. 225; „Сборник", X, 198.

³)   „Чтения" 1863, II, 24.

 

 

432

дня: «Отселе выехать нельзя: столько разных объектов, достойных взгляду, idee же на десять лет здесь собрать можно» ¹). Из Казани же Екатерина писала И. И. Бецкому: «Наших кадет должно учить по-татарски, ибо случится кому здесь быть употреблену, великое то будет для службы польза, а для них облегчение» ²). Очевидно, императрица желает помочь инородцам, облегчить положение татар, «изводимых» русскими чиновниками под предлогом непонимания их языка.

Казанское впечатление было испорчено местным духовенством. Два монаха Печерскаго монастыря подали императрице жалобу на архимандрита, который не дает им сполна положеннаго по штатам. Екатерина велела препроводить жалобу их к apxиepeю, чтобы разобрал дело и подтвердил по всей епархии не удерживать жалованья, при чем написала: «а сем монахам в вину того ставить не велите, что они прибегли ко мне с прошением, поставя то им в простоту, как и я оный поступок их почитаю» ³). Несколько дней спустя, императрица yбедилась в вандализме казанскаго духовенства. Вот что она сообщала из села Вознесенскаго, имения графа И. Г. Орлова: «Мы ездили смотреть развалины стариннаго Тамерланом построеннаго города Болгары и нашли действительно остатки больших, но не весьма хороших строений, два турецкие минарета весьма высокие, и все, что тут ни осталось, построено из плиты весьма хорошей; теперь же великое почтение имеют к сему месту и ездят Богу молиться в сии развалины. Сему один гонитель, казанский apxиерей Лука позавидовал, при покойной императрице Елисавете Петровне, и много разломал, а из оных построил церковь, погреба и под монастырь занял, хотя Петра I указ есть, чтобы не вредить и не ломать сю древность» ⁴).

Это было писано 3-го июня, а 5-го, в 10-м часу утра, прибыли в Симбирск, конечный пункт «похода по Волге». Екатерина вынесла за последние дни плавания по Волге самыя отрадныя впечатления: «Здесь народ по всей Волге богат и весьма сыт, и хотя цены везде высокия, но все хлеб едят, и никто не жалуется и нужду не терпит... Хлеб всякаго рода так здесь хорош, как еще не видали; по лесам же везде вишни и розаны дикие, а леса инаго нет, как дуб и липа;

¹) „Сборник", X, 206.

²) Савельев, очерк инженернаго управления, 253.

³) Соловьев, XXVII, 62. Извеcтиe это заимствовано из госуд. архива; Русское Историческое Общество, издавая екатерининския бумаги этого архива, указанное извеcтиe, однако, не напечатало.

⁴) „Чтения", 1863, II, 27; „Сборник", X, 207; XIII, 284. Девять лет позже, императрица вспомнила о Болгарах, разрешая постройку близ них селитрянаго завода („Архив Сената", т. 139, л. 358; „Полн. Собр. Зак." № 14517).

 

 

433

земля такая черная, как в других местах в садах на грядах не видят. Одним словом, сии люди Богом избалованы; я от роду таких рыб вкусом не едала, как здесь, и все в изобилии, и я не знаю, в чем бы они имели нужду; все есть и все дешево» ¹).

Плавание по Волге окончено. Из Симбирска императрица возвратилась в Москву сухим путем. Екатерина с грустью разсталась с маленькою волжскою флотилиею. «Ничего приятнее быть не может, как вояжировать без устали целым домом. Истинно, что с галеры сойтить не хочется, и надобно Ивану Григорьевичу (Чернышеву) честь отдать, что ничего не позабыто, что может служить к облегчению толь дальняго пути» ²).

Екатерина, особым указом, помещаемым ниже (№ 6), позаботилась о судах волжской флотилии и тем, быть может, сохранила до нашего времени, по крайней мере, главную галеру «Тверь»: она хранится в Казани, в Адмиралтейской слободе, в большом деревянном сарай. На правом борте «Твери», близ параднаго трапа, прибита дощечка с следующею надписью: «Галера «Тверь», на которой прибыла императрица Екатерина II из Твери в г. Казань в 1767 году. Сохраняется по повелению императора Александра I». Не сказано, однако, по чьему повелению уничтожен сарай, в котором хранился ялик императора Павла I, и самый ялик поставлен на палубу галеры.

16-го июня императрица Екатерина II возвратилась в Москву и 22-го, присутствуя в сенате, заявила следующий результат своей поездки: «Во всей дороги хотя болee шестисот челобитен подано, но, кроме одной, и то по партикулярной обиде, а не по делам и по должности, не нашлось на правительстве и на воеводе; еще меньше о взятках, а по большей части все, выключая несколько недельных от помещичьих крестьян в больших с них сборах тех хозяев, кои возвращены с подтверждением о неподавании впредь таковых, все прочия от пахатных солдат и от новокрещенных в завладении землями и в недостатке оных; из чего видно, что в тамошних стах большая нужда в межеваньи, а именно в уездах, о коих особливый реэстр прилагается. Чтобы же в землях недостаток заподлинно был, того по партикулярным известиям не видно; ибо почти везде втрое против того, что разработывать могут» ³). Вместе с тем императрица предложила сенату ряд вопросов, по которым гу-

¹) „Чтения", 1863, II, 26, 28.

²) Ibid., 22.

³) „Сборник", Х, 216.

 

 

434

бернаторы и воеводы должны были сообщить сведения об увеличивающейся дороговизне хлеба ¹).

Помещаемые ниже документы из архива морскаго министерства касаются двух походов: по Волге, в 1767 г., и по Днепру, в 1787 г. Знаменитое таврическое путешествие весьма обстоятельно обработано Г. В. Есиповым в «Киевской Старине». В оба похода командиром императорской галеры был Петр Иванович Пущин (1728—1812), боевой адмирал, в последние годы жизни Екатерины занимавший пост командира кронштадтскаго порта. В семейном архиве Пущиных хранится, между прочим, следущая собственноручная записка к нему императрицы:

«Петр Иванович. Буде итальянской поп, присланный к вам для высылькой от селе на корабля еще не выслан, то пришлите его как возможно секретнее под присмотром добрым суда к генералу фелдцейхъмейстеру графу Зубову в таврической дворец».

«Екатерина».

«апреля 28 ч. 1794».

 

 

I.

Плавание по Волге.

1.

Журнал Адмиралтейств-коллегии 1766 г.

6-го августа. Адмиралтейств-коллегия имела разсуждение: понеже во исполнение высочайшаго ея императорскаго величества именнаго указа, по которому высочайше повелеть соизволила по представленной ея величеству от адмиралтейской коллегии примерной модели и чертежу судна для плавания по pеке Волге построить таковых в Твери три, которыя бы в начале 1767 г. были готовы; по определению коллегии велено для того построить три галеры, чего ради послан был галернаго флота капитан Пущин и галерный мастер Озеров с командою, и велено на строение предписанных галер леса заготовлять на все, и строить прошедшею зимою одну галеру меньшей пропорции, которая я построена, и капитан Пущин присланным в коллегии ра-

¹) В Архиве  Сената  хранится под  1767 годом, без №, огромный том с ответами.

 

 

435

портом объявил, что на другия две галеры по контракту подрядчиками леса имеют быть поставлены августа к 1-му числу, приказали: для начатия строением вышеупомянутых достальных двух галер, дабы оныя неотменно, по силе вышеобъявленнаго именнаго повеления, к началу 1767 года совсем построены и приготовлены были, за болезнию галернаго мастера Озерова, подмастера Щепина с подлежащим числом прочих служителей и с удовольствием потребных материалов и припасов отправить немедленно, которому по прибытии в Тверь велеть показанныя галеры нимало мешкав строением начать, одну таковой же пропорции какая построена, а другую 12-ти баночную, а когда галерный мастер Озеров от болезни получит свободу, тогда онаго, для наилучшаго ему, Щепину, в том строении показания, отправить же, а дабы не отменно означенныя в Твери две галеры в свое время построены быть могли, в том капитану Пущину иметь всекрайнее старание.

 

2.

Высочайший указ Адмиралтейств-коллегии ¹).

2 мая 1767 году. Тверь.

Всемилостивейшее пожаловали мы капитана 2-го ранга Пущина, за приложенное его ревностное старание в построении для походу нашего по Волгe судов, во флотские капитаны 1-го ранга. А бывшим при нем Адмиралтейств-коллегии в награждение выдать повелеваем: лейтенанту Федоту Мистрову годовое по его чину жалованье; галерному мастеру Щепину и ластовых судов Каребникову: первому за каждую галеру по положению, а другому за построенныя им суда, за каждое по 30 рублей. Всем же адмиралтейским мастеровым и нижним чинам, которые при оном построении здесь были, 1.600 руб., которые им разделить должно по пропорции получаемаго ими жалованья.

 

3.

Предложение Адмиралтейств коллеги ея президента графа И. Г. Чернышева.

16 июня 1767 году. Москва.

Сколь поведение и содержание  всей морской команды, бывшей на реке Волге,  было исправно, о том государственная адмиралтейская

¹)  № 705, л. 51. Веселаго, Описание дел архива  морскаго министерства, III, 567.

 

 

436

коллегия удостовериться могла из присланнаго при рапорие от капитана Пущина даннаго аттестата по высочайшему ея императорскаго величества повелению, за рукою держурнаго генерал-адъютанта, к чему при том еще присовокупить имею, что сверх прещедраго от ея императорскаго величества награждения каждаго обер-офицера особо драгоценными золотыми часами или табакерками, и того что вкупе на всю команду 6.200 р. пожаловать изволила и ко мне из Симбирска от 6-го числа сего месяца своеручно всевысочайше писать, между прочим, сими точно словами: «поведением моряков всей команды я весьма довольна» ¹).

Таковые знаки щедрости ея императорскаго величества, простирающие до всей команды, и высочайшее доказательство своего монаршаго благоволения и апробации поведения целой почти части галернаго флота заслуживают от государственной адмиралтейской коллегии уважения и благодарения, которому они достойны сделались, следуя ея повелению и данным хорошим наставлением.

Стол же лестный аттестат для морской команды в оригинале в адмиралтейств-коллегию посылаю, который, будучи сохранен с прочими именными повелениями, на веки будет служить доказательством высочайшей ея императорскаго величества милости ко флоту.

 

4.

Экстракт из журнала плавания ея императорскаго величества на галерах по реке Волге, от Твери до Симбирска, в 1767 году.

 

2 - го  мая. С полудня в 2 часа снялись с якоря от города Твери и пошли греблею. В 8 часу, прошед от места 36 верст, для вечерняго стола и ночнаго времени против лежащаго на нагорной стороне села Городни легли на якорь.

3-го мая. По полуночи в половине 4 часа снялись с якоря и пошли греблею. В половине 11 часа, прошед 37 верст, против лежащаго на луговой стороне села Сухорно для обеденнаго стола легли на якорь. В половине 2 часа пополудни снялись с якоря и пошли греблею. В половине 8 часа для вечерняго стола и ночнаго времени, прошед 20 верст, против лежащаго на нагорной стороне села Новоселье легли на якорь.

4-го мая. С полуночи в четверть 4 часа снялись с якоря, пошли греблею. В начале 11 часа, прошед 26 верст, для обеденнаго стола, не дошед лежащей на луговой стороне деревни Топорки, легли

¹) № 705, л. 69. Beселаго, I. с.

 

 

437

на якорь. Во втором часу пополудни снялись с якоря и пошли греблею. В исходе 8 часа для вечерняго  стола и ночнаго времени, проплыв

27  верст, прошед немного лежащее на нагорной стороне село Белгородок, легли на якорь.

5-го мая. По полуночи в исходе 3 часа снялись с якоря и пошли греблею. В исходе 10 часа, прошед 45 верст, для обеденнаго стола у лежащаго на луговой стороне Калязина монастыря легли на якорь. В начале 11 часа ея императорское величество соизволила на шлюпке съехать с галеры в оный монастырь. В 12 часов ея величество соизволила возвратиться из монастыря. В половине 4 часа пополудни снялись с якоря и пошли греблею. В исходе 8 часа, прошед 31 версту, у лежащаго на луговой стороне села Городища, как для вечерняго стола, так и ночнаго времени легли на якорь.

6-го мая. По полуночи въ начали 5 часа снялись с якоря и пошли греблею. В 7 часу, проплыв 13 верст, пришед против города Углича, легли на якорь. В 9 часу ея императорское величество соизволила с галеры шествовать на шлюпке в Углич. В 10 часу ея величество соизволила возвратиться из города. В исходе 2 часа пополудни снялись с якоря и пошли греблею. В начале 8 часа, прошед 46 верст, как для вечерняго стола, так и ночнаго времени против лежащей на луговой стороне деревни Островки легли на якорь.

7-го мая. По полуночи в половине 4 часа снялись с якоря и пошли греблею. В 6 часу, прошед 6 верст, за крепким ветром против лежащей на нагорной стороне деревни Килина легли на якорь и все сутки лежали на якоре.

8-го мая. В 2 часа по полуночи снялись с якоря и пошли греблею. В 6 часу шли бичевою. В 1 часу пополудни, прошед 37 верст, против устья реки Мологи, для обеденнаго стола легли на якорь и ожидали кухоннаго судна. В половине 6 часа снялись с якоря и пошли греблею. В 7 часу пошли под парусами. В 10 часу, прошед

28  верст, у Рыбной слободы легли на якорь.

9-го мая. Пополуночи в половине 8 часа ея императорское величество соизволила шествие иметь в Рыбную слободу в соборную церковь. В 9 часу ея величество соизволила возвратиться и, снявшись с якоря, пошли в путь греблею. В половине 11 часа, прошед 13 верст, для обеденнаго стола против лежащаго на нагорной стороне села Малшино легли на якорь, и ея величество обеденный стол изволила иметъ в оном селе Малшино. В начале 2-го часа пополудни ея величество соизволила из села Малшино возвратиться, и снявшись с якоря, пошли в путь греблею. В начале 8 часа, проплыв 68 верст, для вечерняго стола и ночнаго времени, пришед к городу Ярославлю,

 

 

438

легли в якорь. С онаго часа по 13 число мая ея императорское величество изволила присутствие свое иметь в Ярославле.

13-го мая. Пополудни в начале 6 часа ея величество соизволила возвратиться на галеру. В начале 8 часа, снявшись с якоря, пошли греблею. В начале 10 часа, прошед по реке от Ярославля 10 верст, не дошед до лежащей на нагорной стороне деревни Орловой 2 версты, стали на якорь.

14-го мая. Пополудни в 2 часа снялись с якоря и пошли греблею. В половине 10 часа, проплыв по реке 36 верст и прошед немного лежащаго на нагорной стороне села Городича, для обеденнаго стола легли на якорь. В половине 2 часа по полудни снялись с якоря и пошли под парусами. В половине 9 часа, проплыв по реке 37 верст и пришед против Ипатскаго монастыря, для вечерняго стола и ночнаго времени легли на якорь.

15-го мая. По полуночи в исходе 9 часа ея императорское величество соизволила поехать в Ипатской монастырь. В 4 часа пополудни ея величество соизволила из монастыря ехать на шлюпке в город Кострому. В 5 часу ея величество соизволила из города Костромы проехать в тот же монастырь. В 12 часу ея величество изволила возвратиться на галеру.

16-го мая. По полуночи в 7 часу снялись с якоря и пошли в путь греблею из реки Костромы в реку Волгу. В начале 12 часа, прошед по реке 28 верст, у деревни Орлец, лежащей на нагорной стороне, для обеденнаго стола легли на якорь. В 3 часа по полудни снялись с якоря и пошли греблею. В 9 часов, прошед по реке 43 версты, для вечерняго стола и ночнаго времени против леса Петропавловскаго легли на якорь.

17-го мая. По полуночи в половине 9 часа ея императорское величество соизволила с галеры на шлюпке отбыть в село Петропавловское. В час по полудни ея величество соизволила из села Петропавловскаго обратно прибыть на галеру. В начале 2 часа снялись с якоря и пошли греблею, в оном же часу распустили паруса. В 9 часу, прошед по реке 63 версты, близ лежащей на нагорной стороне деревни Иванихи для вечерняго стола и ночнаго времени легли на якорь.

18-го мая. По полуночи в половине 3 часа снялись с якоря и пошли в путь греблею. В 12 часов, прошед 78 верст, для oбеденнаго стола против лежащей на нагорной стороне слободы Катунки, легли на якорь. В начале 4 часа по полудни снялись с якоря и пошли в путь греблею. В начале 8 часа, прошед по реке 24 версты, против лежащей на луговой стороне нижней слободы Городца для вечерняго стола и ночнаго времени легли на якорь.

 

 

439

19-го мая. По полуночи в 10 часу ея императорское величество изволила на шлюпке отбыть в верхний Городец. В 1 часу по полудни ея величество изволила возвратиться обратно на галеру. В 3 часу, снявшись с якоря, пошли в путь греблею. В 9 часу, прошед 43 версты, для вечерняго стола и ночнаго времени, не дошед Нижняго-Новагорода, в 10 верстах легли на якорь.

20-го мая. По полуночи в начали 6 часа снялись с якоря и пошли в путь греблею. В 9 часу, пришед к Нижнему-Новгороду, против пристани легли на якорь; в исходе часа ея величество соизволила на шлюпке отбыть в Нижний-Новгород, и все оныя сутки стояли на якоре.

21-го мая. По полудни в начале 9 часа ея императорское величество соизволила из города ездить на шлюпке вверх по Оке реке и возвратиться паки в город.

22-го мая. По полудни в начале 5 часа ея императорское величество соизволила возвратиться на галеру. В начале 6 часа, снявшись с якоря, пошли в путь греблею. В 9 часов, прошед 24 версты, для вечерняго стола и ночнаго времени, пришед против лежащаго на нагорной стороне села Великаго-Врага, легли на якорь.

23-го мая. По полуночи в начале 3 часа, снявшись с якоря, пошли в путь греблею. В 10 часов, прошед по реке 60 верст, для обеденнаго стола против монастыря св. Макария Желтовицкаго, лежащаго на луговой стороне, легли на якорь. В 11 часов ея императорское величество изволила на шлюпке отбыть на берег в Макарьевский монастырь. В 12 часов ея величество соизволила из монастыря возвратиться обратно на галеру. В 2 часа по полудни, снявшись с якоря, пошли в путь греблею. В 9 часов, прошед по реке 45 верст, для вечерняго стола н ночнаго времени по близости лежащаго на нагорной стороне села Самовки легли на якорь.

24-го мая. По полуночи в половине 3 часа, снявшись с якоря, пошли в путь на гребле. В исходе 12 часа, прошед по реке 60 верст, для обеденнаго стола, не дошед до города Козмодемьянска 2 верст, легли на якорь. В 4 часа по полудни снялись с якоря и пошли греблею. В 9 часов, прошед по реке 45 верст, для вечерняго стола и ночнаго времени, миновав немного лежащий на нагорной стороне приход Ильинской, легли на якорь.

25-го мая. По полуночи в 3 часа, снявшись с якоря; пошли в путь греблею. В 7 часов, прошед по реке 24 версты, подойдя к городу Чебоксар легли на якорь. В 8 часов ея императорское величество соизволила на шлюпке отбыть в город Чебоксар. В 11 часов ея величество соизволила из Чебоксара возвратиться на галеру, где имела обыденный стол. В половине 2 часа по полудни, снявшись

 

 

440

с якоря пошли в путь греблею. В 9 часов, прошед по реке 46 верст, для вечерняго стола и ночнаго времени, прошед село Кушниково, легли на якорь.

26-го мая. По полуночи в начале 3 часа, снявшись c якоря, пошли в путь греблею. В половине 12 часа, прошед по реке 70 верст, для обеденнаго стола, пришед к лежащей на нагорной стороне деревни Маркваши, легли на якорь. В 4 часа по полудни, снявшись с якоря, пошли в путь греблею. В начале 7 часа, прошед по реке 15 верст, пришед к городу Казани, легли на якорь, а в половине того же часа ея императорское величество соизволила отбыть с галеры на шлюпке в город Казань.

27—31-го мая. Ея императорское величество соизволила иметь свое присутствие в городе Казани.

1-го июня. По полуночи в половине 11 часа ея императорское величество из города Казани соизволила возвратиться на галеру. В 1 часу по полудни, снявшись с якоря, пошли в путь греблею. В исходе 9 часа, прошед по pеке 23 версты, для вечерняго стола и ночнаго времени, против лежащаго по нагорной стороне села Шеланга легли на якорь.

2-го июня. По полуночи в половине 4 часа, снялись с якоря и пошли в путь под парусами. В половине 10 часа, прошед по реке 50 верст, для обеденнаго стола, не дошед немного села Корельскаго, легли на якорь. В половине 2 часа по полудни, снявшись с якоря, пошли в путь греблею. В начале 5 часа, прошед по pеке 22 версты до пристани Белгородской, где легли на якорь, а ея императорское величество изволила сесть на шлюпку и отбыть на Белгородскую пристань, откуда шествие имела в город Белгород. В 8 часов ея величество соизволила из города Белгорода возвратиться на галеру, а в исходе того же часа, снявшись с якоря, пошли в путь греблею. В исходе 10 часа, прошед по реке 42 версты, для вечерняго стола и ночнаго времени легли на якорь.

3-го июня. По полуночи в исходе 4 часа, снявшись с якоря, пошли в путь греблею. В исходе 8 часа, прошед по реке 44 версты, а пройдя остров Щучий 4 версты, против сделанной пристани легли на якорь. В начале 10 часа ея императорское величество соизволила на шлюпке съехать на берег к графу Ивану Григорьевичу Орлову в село Вознесенское, которое состоит от берега в 10 верстах.

4-го июня. По полудни в начале 3 часа ея императорское величество соизволила возвратиться на галеру, а в исходе онаго часа снялись с якоря и пошли в путь греблею. В исходе 8 часа, прошед по pеке 46 верст, для вечерняго стола и ночнаго времени, прошед мимо монастыря Соловецкаго, легли на якорь.

 

 

441

5-го июня. По полуночи в исходе 7 часа, снявшись с якоря, пошли в путь греблею. В 10 часу, прошед по реке 15 верст, придя к городу Симбирску, против пристани легли на якорь. Ея императорское величество соизволила с галеры отбыть на шлюпке в город Симбирск.

Всего плавания по pекe Волге от Твери до Симбирска 1410 верст.

 

5.

Ведомость судам, имевшим плавание по реке Волге во время путешествия ея императорскаго величества в 1767 году.

Галеры: 12-ти банок. „Тверь". Командир, капитан Петр Пущин; лейтенанты: Егор Лаврин, Назар Логвинов; мичман Михайле Воейков; штурман прапорщичьяго ранга Савва Сахаров, артиллерии унтер-лейтенант Иван Иванов.

На галерe находились: ея императорское величество; графы: Григорий Григорьевич и Владимир Григорьевич Орловы и две фрейлины.

10-ти банок. „Волга". Командир, капитан Лаврентий Лупандин; мичман Федор Калугин; констапель Илья Бизяев.

На галере находились: граф Иван Григорьевич Чернышев, Александр Ильич Бибиков, Дмитрий Васильевич Волков.

10-ти банок. „Ярославль". Командир, капитан-лейтенант Иван Нагаткин; мичман Федор Путятин; констапель Михаил Прошкин.

На галере находились: граф Андрей Петрович Шувалов, Михаил Васильевич Дублянский, Николай Иванович Чечерин, Сергей Алексеевич Всеволодский, полковник князь Долгоруков, лейб-хирург Рейслейн и лекарь.

„Казань". Командир, капитан-лейтенант Никифор Палибин; мичман Петр Шишкин; лекарь Яган Гаген; констапель Василий Анчерин.

На галере находились: гофмаршал Григорий Никитич Орлов, граф Иван Григорьевич Орлов.

Кухонныя: „Углич". Командир, лейтенант Федот Мистров.

„Кострома". Командир, лейтенант Иван Дуров.

„Нижний-Новгород". Командир, лейтенант Иван Баллей. Находился под Придворной провизией. Иван Перфильевич Елагин.

„Симбирск". Командир, мичман Иван Шахов.

На нем находился Василий Михайлович Ребиндер.

Госпитальное: „Ржев Владимиров". Командир, лейтенант Сергей Лопухин.

На нем находились: коммисар Иван Брехов, лекарь Сибрант феген Бауман.

„Лама", графа Захара Григорьевича Чернышева, собственное. Командир, Федор Миних.

На нем находился гр. 3. Г. Чернышев.

„Севастьяновка", собственное графа Григория Григорьевича Орлова. Командир, подштурман Григорий Леонов.

 

 

442

Сверх того было полубарок: с командою лейб-гвардии полков 2, съ придворн. запасом 8, больших лодок 4.

Кроме того были иностранные министры: испанский виконт Дегерерский, цесарский князь Лобкович, прусский граф Сольмс, датский барон Ассебург. Саксонский граф Сакчен на галере „Воме".

Да на всех судах прочих чинов флотских, артиллерийских, солдатских и адмиралтейских 777.

Армейских  при  одном  маторе с их обер-офицерами 345, а всего

1122 человека.

 

6.

Высочайший указ Адмиралтейств-коллегии ¹).

Января 16 дня 1768 году.

Буде не можно безвредно до Петербурга довезти построенныя для нашего плавания по Волге суда, то повелеваем адмиралтейской коллегии оныя перевести до Казани, и тамо по своему разсуждению, или переделав употреблять для своих перевозок по Волге pеке, или вытаща в удобном месте на берег под сараем хранить.

 

II.

Плавание по Днепру.

1.

Высочайший рескрипт вице-адмиралу Пущину ²).

Марта 14 1784 году,

Г. Вице-адмирал и генерал-интендант Пущин. Препоруча вам известное строение судов на Днепре, в Смоленске или близ онаго города, мы возлагаем на попечение ваше к тому относящияся распоряжения. На проезд ваш и возвращение указали мы выдать вам из казначейства для остаточных сумм учрежденнаго 1.000 рублей, да на нужные расходы для того строения 10.000 рублей. Адмиралтейская коллегия и наши генералы-губернаторы или губернаторы должны будут подать вам всякое нужное пособие, коего вы от них силою сего указа

¹) № 706, л.л. 15—20. Веселаго, 1. с., 569.

²) № 728, л. 39.

 

 

443

нашего требовать имеете. По всему сему поручаемому вам делу долженствуете доносить нам и от нас испрашивать решение.

 

2.

Письмо вице-адмирала Пущина графу И. Г. Чернышеву.

Продолжил я донесением об успехах дел моих, тому причина: смоленских жителей нашел людей совершенно незнающих и неимеющих понятия о заготовке лесов для построения судов, а к тому уже наступила работная пора для хлебопашества, то и начали поставлять цены неумеренныя и чрезвычайно дорогия, да не только к поставке, даже и те, которые на корню кому из владельцев принадлежат, а в казенных дачах строеваго леса совсем нет; работные-ж люди по всем моим стараниям никто не являются, и так три недели изыскивал способы, но ничего решительнаго не предвидел и находился в сумнении, не знал чем начать и как конца достигнуть. Но напоследок 16 числа сего месяца отставной надворный советник Рыдванский, усердствуя оказать ея величеству услугу, хотя за дорогую цену, но с скидкою, противу всех дешевле договорился все леса, кроме досок, начав в мае, окончить поставку в августе месяце: на галеры 12-ти баночныя на две, а 10-ти баночныя на 5, кухонных судов на 2, конюшенных на 2, для разных провизий на 3, всего на 14 судов, ценою на 22.723 руб. 42 коп. А досок разных сортов потребно 11841, за которыя просили прежде 26, а потом 16 и 13 тысяч руб., меньше никто не брал, напоследок добрый человек купец Хлебников взялся поставить за 10.000 руб. Теперь нужнее всего гвозди и железо с прочими вещами, за оным на сих днях пошлю в Москву. Да не в слыханной мною цене стоит уголье, 4 недели держали цену по 50 коп. четверть,  которая в  Петербурге не дороже 14 коп. покупается.

Вот, милостивый государь, попался я в смоленския руки! ни мое усердие к соблюдению интереса, ни все приемлимые способы и увещевания здешних жителей склонить не в силах, невоображаемую мною цену платить должен. И по сим обстоятельствам непременно июнь месяц в Смоленске прожить мне надобно будет. О гребных судах, решился здесь только построить для 7 судов к каждому по два; а к галерам шлюпки 12-ти весельныя 3, да 10-ти весельныя 4, и катеров 7 лучше доставить из Петербурга зимою, а также всe якоря, пушки или фальконеты и мелочныя вещи, которых здесь и в Москве не отыщу. Всего больше еще затрудняет пенька щипаная, или на щи-

 

 

444:

пание оной канат, ни здесь, ни в Москве отыскать не можно, надобно будет оную доставить из Петербурга.

В реке Днепре вода еще и поныне прибывает,  поверх ординарной прибыло 27 фут 11 дюйм.

23 апреля 1784 года.

 

3.

Высочайший указ вице-адмиралу Пущину ¹).

2 апреля 1787 году.

Назначенною для плавания нашего по Днепру от Киева до Екатеринослава флотилиею вы имеете командовать, пользуясь флагом вице-адмиральским, со всеми его преимуществами; кому на какой галере или другаго названия судне быть—получите вы роспись; во время сего плавания производить лоцманам по одному рублю на день. Суда же по прибытии к порогам каким образом чрез оныя провесть и кому их, також и команду на них сухопутную и морскую сдать, вы получите наши приказания чрез генерал-фельдмаршала князя Григория Александровича Потемкина, по его главному начальству над сухопутными и морскими нашими в том краю ополчениями.

 

4.

Ведомость состоящим в Киеве судам, 1787 года апреля 7 дня.

12 баночныя: №  1   „Днепр". Командир  капитан-лейтенант Иван Пущин.

На нем находилась ея императорское величество.

№ 2 . . .  ²) Капитан-лейтенант Адольф фон-Сакен.

На   нем  находились:   князь  Г.  А.  Потемкин, графини: Браницкая и Скавронская.

10 баночныя: № 1 „Ипуть". Лейтенант Иван Паскочин.

На нем  находились:  обер-шталмейстер граф Щувалов и сын его, тайные советники: Чертков и Нелединской.

№ 2 „Сейм". Кап.-лейт. Алексей Нелединской.

На нем находились: Посол, министры и принц де-Линь.

¹) № 731, л. 30.

²) В оригинале пропуск. В Dyaryusz podrozy Stanislawa Augusta Krola na Ukraine, w Roku 1787, przez Adama Naruszewicza. Warszawa, 1805, галера эта названа „Буг" (стр. 289). Ср. Dziennik podrozy krola Stanislawa Augusta na Ukraine. Warszawa, 1788, стр. 301.

 

 

445

№ 3 ,,Десна". Лейт. Павел Кропотов.

На нем находилась столовая.

№ 4 „Сож". Лейт. Александр Глинка.

На нем находились: гофмаршал тайный советник Стрекалов, лейб-медик Рожерсон, действ. тайн. сов. Храповицкий.

№ 5 „Снов". Лейт. Агей Нелидов.

На нем находились: граф Ангальт, граф Безбородко, генерал-маиор Левашев, шталмейстер Ребиндер.

Трешходт „Орел". Лейт. Карл Литке.

На нем находился граф И. Г. Чернышев с дочерью.

Водовики: № 1   „Остер". Мичм. Федоръ Леслий.

На нем находились: камергеры: Валуев, Салтыков; камер-юнкеры: Бибиков, Кочубей, два или три капитана.

№ 2 „Трубеж". Мичм. Павел Шостак.

На нем находились: Кох, Келхен,  Вейкарт,  Мессинг, Гревс и два коллегии иностранных дел чина.

№ 3 „Лебедь". Мичм. Иван Шостак.

На нем находились камер пажи.

Штурманы унтер-офицерскаго чина: № 4 „Ильма". Василий Полтарихин; № 5 „Тавель" Филипп Башлыков. Шталмейстерския; № 1 „Тясмина", лейт. Николай Дзивович; № 2 „Стугна", лент. Василий Шостаков. Гофмаршальския: № 1 ,,Дон". Василий Лихарев. № 2 „Ингул". Андрей Башуцкий.

Кухни: № 1 „Самара". Александр Забелло. № 2 „Кубань". Григорий Тимченко. Госпитальное „Салгир". Павел Марин.

 

Сообщил проф. В. Бильбасов.